Международное право
§ 2. Соблюдение, применение и толкование договоров
Часть III Венской конвенции о праве международных договоров 1986 г. непосредственно связывает толкование положений договоров с их соблюдением и применением.
Статья 26 Конвенции, озаглавленная «Pacta sunt servanda», гласит, что каждый действующий договор обязателен для его участников и должен ими добросовестно выполняться.
Статья 27, также посвященная соотношению договоров, устанавливает:
1. Государство — участник договора не может ссылаться на положения своего внутреннего права в качестве оправдания для невыполнения этого договора.
2. Международная организация не может ссылаться на правила данной организации для невыполнения этого договора.
3. Нормы, содержащиеся в предыдущих пунктах, действуют без ущерба для ст. 46.
Статья 46 Конвенции предусматривает возможность ссылки государства или международной организации на недействительность для них договора, когда речь идет о явном нарушении особо важной нормы внутреннего права государства, касающейся компетенции заключать договоры, или о явном нарушении особо важного правила международной организации, касающегося ее компетенции заключать договоры.
Раздел 2 этой части Конвенции, посвященный применению договоров, содержит ст. 28—30. Первая из них устанавливает, что договоры не имеют обратной силы, если иное не явствует из договора или не установлено иным образом. Согласно ст. 29, договор обязателен для каждого государства-участника в отношении всей его территории, если иное не явствует из договора или не установлено иным образом. Статья 30 касается применения последовательно заключенных договоров, относящихся к одному и тому же вопросу. В этих статьях подробно рассматриваются ситуации, касающиеся применения предшествующего и последующего договоров, относящихся к одному и тому же вопросу, их участниками (государствами и международными организациями). Отметим, что п. 6 ст. 30 предусматривает важное положение о том, что в том случае, если обязательства по какому-либо договору окажутся противоречащими Уставу ООН, то преимущественную силу имеют обязательства по Уставу.
Таким образом, толковаться должны положения действующих, т.е. действительных в соответствии с международным правом, договоров, которые его участники должны добросовестно соблюдать и применять в своих взаимоотношениях.
Наконец, раздел 3 этой части Конвенций 1969 и 1986 гг., озаглавленный «Толкование договоров», содержит ст. 31—33. Следует при этом подчеркнуть, что если статьи Конвенции 1986 г. учитывают в частях, посвященных соблюдению и применению положений договоров, определенную специфику международных организаций — участников договоров, то положения разделов об их толковании обеих конвенций полностью идентичны, что вполне естественно.
Статья 31 этого раздела, озаглавленная «Общее правило толкования», гласит:
1. Договор должен толковаться добросовестно в соответствии с обычным значением, которое следует придавать терминам договора в их контексте, а также в свете объекта и цели договора.
2. Для целей толкования договора контекст охватывает кроме текста, включая его преамбулу и приложения:
a) любое соглашение, относящееся к договору, которое было достигнуто между всеми участниками в связи с заключением договора;
b) любой документ, составленный одним или несколькими участниками в связи с заключением договора и принятый другими участниками в качестве документа, относящегося к договору.
3. Наряду с контекстом учитываются:
a) любое последующее соглашение между участниками относительно толкования договора или применения его положений;
b) последующая практика применения договора, которая устанавливает соглашение участников относительно его толкования;
с) любые соответствующие нормы международного права, применяемые в отношениях между участниками.
4. Специальное значение придается термину в том случае, если установлено, что участники имели такое намерение.
Статья 32 — «Дополнительные средства толкования» — предусматривает, что возможно обращение к дополнительным средствам толкования, в том числе v. подготовительным материалам и к обстоятельствам заключения договора, чтобы подтвердить значение, вытекающее из ст. 31, или определить значение, когда толкование в соответствии со ст.31:
a) оставляет значение двусмысленным или неясным; или
b) приводит к результатам, которые являются явно абсурдными или неразумными.
Наконец, ст. 33 касается толкования договоров, аутентичность текста которых была установлена на двух или более языках. В этой статье, в частности, устанавлено, что текст договора, аутентичность которого была установлена на двух или более языках, имеет одинаковую силу на каждом из них, если договором не предусматривается или его участники не условились, что в случае расхождения между этими текстами преимущественную силу будет иметь какой-либо один определенный текст.
Таковы общие и специальные условия толкования положений договоров в соответствии с Венскими конвенциями 1969 и 1986 гг., т.е. договоров между государствами, а также договоров между государствами и международными организациями или между последними. За указанными пределами находятся лишь устные, так называемые джентльменские, соглашения между государствами.
Кроме того, особое значение имеет толкование норм общего международного права, каковые являются в своей основе нормами обычно правовыми. Но когда в современных условиях такие нормы кодифицированы в универсальных международных конвенциях, касающихся тех или иных сфер международного общения (например, в Конвенции ООН по морскому праву), или устанавливаются путем разработки и заключения универсальных международных договоров (например, в сфере космического права), то в конечном счете речь опять же идет о толковании таких международных договоров.
В иных же случаях нормы общего международного права могут толковаться международным сообществом государств в лице Организации Объединенных Наций и ее Генеральной Ассамблеи. Когда такой акт принимается единодушно, на основании консенсуса, то он приобретает силу аутентичного толкования, как это имело место, в частности, применительно к вышеупомянутой Декларации о принципах международного права 1970 г. В свою очередь, право толкования некоторых норм общего международного права, касающихся, в частности, ситуаций угрозы международному миру, нарушений мира и актов агрессии, принадлежит Совету Безопасности ООН и осуществляется им от имени международного сообщества государств.
В общем и целом вопрос о толковании норм международного права является одним из важнейших вопросов международного права вообще и права международных договоров в частности.
Между тем, как отметил И.И. Лукашук, несмотря на большое значение толкования норм международного права, оно не привлекло к себе должного внимания ученых, особенно отечественных. Даже в учебниках этому вопросу практически не уделяется внимания.* Сам же автор этому уделил существенное внимание.
Некоторые его положения будут использованы нами ниже.
* Лукашук И.И. Указ. соч. С. 199.
По поводу условий толкования норм международных договоров помимо договоров универсального характера, о которых речь шла выше, возникает много весьма существенных вопросов. Рассмотрим некоторые из них.
Первый вопрос: кому принадлежит право толкования положений договора при условии, что действительность его не оспаривается.
Ответ на этот вопрос достаточно очевиден: такое право принадлежит участникам данного договора.
Соответственно, в случае двустороннего договора толковать его положения должны оба его участника в ходе практики его применения. То же касается и многостороннего договора. Но так происходит до тех пор, пока у одного из участников таких договоров или у нескольких из них не возникло сомнений в правильности толкований положений договора каким-либо другим его участником. В этом случае налицо спор между участниками договора по поводу толкования и применения тех или иных его положений, который подлежит разрешению в соответствии со ст. 33 Устава ООН путем переговоров, обследования, посредничества, примирения, арбитража, судебного разбирательства, обращения к региональным органам или соглашениям или иными мирными средствами по своему выбору, если в самом договоре не указана конкретная мера разрешения спора. Когда такой указанной в договоре или согласованной иначе участниками договора мерой является обращение к арбитражу или судебному разбирательству, то решения таких органов являются обязательными для участников данного договора.
Вообще можно с полным основанием утверждать, что положения подавляющего большинства договоров — двусторонних и многосторонних, в том числе универсальных, — добросовестно и единообразно толкуются, соблюдаются и применяются их участниками, не вызывая между ними каких-либо трений или разногласий.
Однако в практике главным образом межгосударственных договоров часто встречаются случаи, когда отдельные их положения толкуются их участниками по-разному, порождая существенные споры. В конечном счете они часто разрешаются путем обращения к арбитражу или международным судам. Решения и обоснования таких решений этих органов (иногда со ссылкой на соответствующее обоснование по делу, рассматривавшемуся в другом арбитраже) представляют собой обширный и ценнейший материал для соответствующих доктринальных исследований и обобщений, хотя, как уже отмечалось, международно-правовая доктрина уделяет этому явно недостаточное внимание.
Второй заслуживающий внимания вопрос: какие виды и способы или приемы толкования договоров применяются в практике межгосударственных отношений?
На наш взгляд, весьма ценные по этому поводу соображения высказаны в Словаре международного права.* Приведем некоторые из них с отдельными нашими не меняющими существа дела коррективами.
* См.: Словарь международного права. М., 1986. С. 398—399.
Так, толкование договора — это уяснение подлинного намерения участников договора и действительного смысла его положений с целью наиболее полной их реализации. Многие ученые относят толкование договоров к числу наиболее важных вопросов международного права вообще и договорного права в частности. Договоры необходимо толковать в строгом соответствии с основными началами международного права.
Толкование должно способствовать достижению целей и задач договора, а не приводить к обратному эффекту. Толкование вызывающих сомнение статей или их элементов должно делаться в пользу обязанного ими участника договора.
Толкование текста международного договора подразделяется на: а) грамматическое — словам придаются те значения и смысл, в каком они были использованы участниками договора; юридическим терминам придается то значение, которое им придается в международно-правовых актах и в некоторых случаях — в правовых системах участников договора; б) логическое — намерение участников договора выясняется путем сопоставления различных статей договора либо составляющих его частей (преамбулы, приложения и т.д.); в) телеологическое — анализ положений договора с точки зрения целей, которые преследовались его участниками; г) систематическое — уяснение содержания договора путем сопоставления его и сравнения с другим договором, заключенным между его участниками; д) распространительное и ограничительное — реальный смысл юридического акта сопоставляется со словесным его выражением; е) историческое — толкование договора основывается на исторических условиях, приведших к его заключению.
Таково, в частности, обобщение доктриной условий толкования международных договоров согласно Словарю международного права.
В свою очередь, И.И. Лукашук отмечает, в частности, следующее. *
* См.: Лукашук И.И. Указ. соч.
Доктрине известны различные подходы к толкованию норм международного права в зависимости от того, что ставится во главу угла. Основных подхода три — объективистский, субъективистский и функционалистский.
Объективисты, они же текстуалисты, видят главное в установлении значения текста путем его анализа. Они не отрицают значения воли сторон, но лишь той, что нашла закрепление в тексте. Юридическое значение имеет лишь текст, принятый сторонами. В обязанности толкующего не входит установление соответствия текста воле сторон. Во главу угла ставятся четкость и стабильность нормы. Считается, что содержание нормы остается неизменным. Толкование не может менять содержание нормы в угоду меняющимся обстоятельствам.
Субъективисты видят главную задачу в выяснении намерений сторон, которые не всегда выражены в тексте полностью. Поэтому большое значение придается иным, помимо текста, средствам толкования, и прежде всего подготовительным материалам. Решающее значение придается воле сторон в момент создания нормы.
Функционалисты, или телеологи, полагают, что норма отклоняется от первоначальной воли сторон и продолжает самостоятельную жизнь. Она служит своим целям, выполняет определенные функции и именно в таком плане и должна толковаться. Главная задача — установить цель нормы, независимо от того, воплощена она в тексте, в подготовительных материалах или в последующей практике. Толкование призвано содействовать реализации цели. Некоторые представители этого направления вообще отрицают прямое отношение намерения сторон к содержанию нормы. Полагают, что и цель нормы не является неизменной; нормативное содержание следует толковать в соответствии с той целью, которую преследует норма в момент толкования.
На деле, считает И.И. Лукашук, толкование требует использования всех методов в комплексе на основе пропорциональности их значения.
Толкование, осуществляемое государствами, а также международными органами и организациями, называют официальным толкованием. Его разновидностями являются нормативное и казуальное толкование. Нормативное толкование касается общего содержания нормы и относится ко всем случаям ее применения. Казуальное толкование выясняет содержание нормы применительно к конкретному случаю.
Более конкретно, подчеркивает автор, толкование должно осуществляться в соответствии с основными целями и принципами международного права, воплощенными в Уставе ООН. Другие принципы и правила толкования в основном кодифицированы в Венских конвенциях о праве международных договоров.
На первое место они ставят принципы добросовестности. Толкование должно быть добросовестным, т.е. честным, учитывающим интересы всех заинтересованных сторон, и направленным на выявление реального содержания нормы.
Принцип единства толкования требует, чтобы норма понималась единообразно во всех случаях, применительно ко всем субъектам.
Принцип эффективности толкования требует, чтобы результат толкования обеспечивал достижение целей нормы, ее действенности. В Конвенции этому соответствует требование толкования нормы в свете объекта и целей договора. Этого требуют и давние максимы: lex est dictatem rationus; lex nоn praecipit inutilia; ad imposibilia lex non cogit; interpretatio fienda est ut res magis daleat quam pereat (закон диктуется разумом; закон не требует бесполезного; закон не требует невозможного; толкование должно делать право действенным, а не бездейственным).
Сомнительные положения нормы толкуются в пользу обремененного субъекта. Неясные положения толкуются так, чтобы не увеличивать обязанности несущей их стороны.
Нормы специальные имеют преимущественную силу в отношении норм общего характера, поскольку конкретизируют последние, содержат установленные исключения из общих норм.
Рассматривая способы толкования, И.И. Лукашук в их числе выделяет следующие.
Грамматическое толкование — уяснение смысла нормы путем анализа ее текста с точки зрения этимологии, лексики, синтаксиса и даже стилистики данного языка.
Логическое толкование — анализ нормы путем использования законов и правил логики. Предметом анализа являются обозначаемые словами понятия.
Социально-юридическое толкование — выяснение юридических характеристик международно-правовой нормы. Речь идет о таких моментах, как: находится ли норма в силе, каков круг субъектов, на которых распространяется ее действие, и т.д. Социально-юридическое толкование состоит также в анализе юридических понятий, категорий, конструкций на основе специальных правовых знаний. Особое значение это приобретает тогда, когда речь идет о государствах с различными правовыми системами и несовпадающей юридической терминологией.
Систематическое толкование — анализ нормы как элемента системы международного права в ее взаимосвязи с его целями и принципами и с другими его нормами. Соответствующая латинская формула гласит: согласование одного закона с другим есть лучший способ их толкования.
Для толкования нормы имеет существенное значение выяснение ее места в договоре (в каком его разделе она находится), какие вопросы призван решать договор в целом и соответствующий его раздел. Имеет также значение выяснение места самого договора и интерпретируемой нормы в системе более высокого порядка, в качестве которой могут выступать система двусторонних, групповых, региональных норм и, наконец, общее международное право.
К систематическому толкованию примыкает толкование телеологическое, т.е. определение содержания нормы в соответствии со стоящей перед нею целью.
Историческое толкование — выяснение смысла нормы в свете исторических условий ее установления. Она анализируется также с учетом условий, в которых она в данный момент применяется.
Таковы способы толкования международно-правовых предписаний в процессе их применения в соответствии с вышеназванными отечественными источниками, специально уделившими этому вопросу свое внимание.
Подытоживая изложенное в данной главе, можно повторить, что существуют две относительно самостоятельные системы права — право международное и национальное, внутригосударственное. В их рамках все правовые предписания так или иначе взаимосвязаны, что и характеризует их как относительно автономные системы. При этом применение правовых предписаний требует их толкования, т.е. уяснения их смысла, в их связи со всеми другими положениями права или по крайней мере с некоторыми из них.
В то же время международное право тесно взаимодействует с национальным правом, поскольку некоторые его предписания подлежат осуществлению во внутреннем правопорядке государства. Поэтому в необходимых случаях международное право отсылает к праву внутригосударственному, а последнее — к обязательствам государства в силу международного права.
Статья 26 Конвенции, озаглавленная «Pacta sunt servanda», гласит, что каждый действующий договор обязателен для его участников и должен ими добросовестно выполняться.
Статья 27, также посвященная соотношению договоров, устанавливает:
1. Государство — участник договора не может ссылаться на положения своего внутреннего права в качестве оправдания для невыполнения этого договора.
2. Международная организация не может ссылаться на правила данной организации для невыполнения этого договора.
3. Нормы, содержащиеся в предыдущих пунктах, действуют без ущерба для ст. 46.
Статья 46 Конвенции предусматривает возможность ссылки государства или международной организации на недействительность для них договора, когда речь идет о явном нарушении особо важной нормы внутреннего права государства, касающейся компетенции заключать договоры, или о явном нарушении особо важного правила международной организации, касающегося ее компетенции заключать договоры.
Раздел 2 этой части Конвенции, посвященный применению договоров, содержит ст. 28—30. Первая из них устанавливает, что договоры не имеют обратной силы, если иное не явствует из договора или не установлено иным образом. Согласно ст. 29, договор обязателен для каждого государства-участника в отношении всей его территории, если иное не явствует из договора или не установлено иным образом. Статья 30 касается применения последовательно заключенных договоров, относящихся к одному и тому же вопросу. В этих статьях подробно рассматриваются ситуации, касающиеся применения предшествующего и последующего договоров, относящихся к одному и тому же вопросу, их участниками (государствами и международными организациями). Отметим, что п. 6 ст. 30 предусматривает важное положение о том, что в том случае, если обязательства по какому-либо договору окажутся противоречащими Уставу ООН, то преимущественную силу имеют обязательства по Уставу.
Таким образом, толковаться должны положения действующих, т.е. действительных в соответствии с международным правом, договоров, которые его участники должны добросовестно соблюдать и применять в своих взаимоотношениях.
Наконец, раздел 3 этой части Конвенций 1969 и 1986 гг., озаглавленный «Толкование договоров», содержит ст. 31—33. Следует при этом подчеркнуть, что если статьи Конвенции 1986 г. учитывают в частях, посвященных соблюдению и применению положений договоров, определенную специфику международных организаций — участников договоров, то положения разделов об их толковании обеих конвенций полностью идентичны, что вполне естественно.
1. Договор должен толковаться добросовестно в соответствии с обычным значением, которое следует придавать терминам договора в их контексте, а также в свете объекта и цели договора.
2. Для целей толкования договора контекст охватывает кроме текста, включая его преамбулу и приложения:
a) любое соглашение, относящееся к договору, которое было достигнуто между всеми участниками в связи с заключением договора;
b) любой документ, составленный одним или несколькими участниками в связи с заключением договора и принятый другими участниками в качестве документа, относящегося к договору.
3. Наряду с контекстом учитываются:
a) любое последующее соглашение между участниками относительно толкования договора или применения его положений;
b) последующая практика применения договора, которая устанавливает соглашение участников относительно его толкования;
с) любые соответствующие нормы международного права, применяемые в отношениях между участниками.
4. Специальное значение придается термину в том случае, если установлено, что участники имели такое намерение.
Статья 32 — «Дополнительные средства толкования» — предусматривает, что возможно обращение к дополнительным средствам толкования, в том числе v. подготовительным материалам и к обстоятельствам заключения договора, чтобы подтвердить значение, вытекающее из ст. 31, или определить значение, когда толкование в соответствии со ст.31:
a) оставляет значение двусмысленным или неясным; или
b) приводит к результатам, которые являются явно абсурдными или неразумными.
Наконец, ст. 33 касается толкования договоров, аутентичность текста которых была установлена на двух или более языках. В этой статье, в частности, устанавлено, что текст договора, аутентичность которого была установлена на двух или более языках, имеет одинаковую силу на каждом из них, если договором не предусматривается или его участники не условились, что в случае расхождения между этими текстами преимущественную силу будет иметь какой-либо один определенный текст.
Таковы общие и специальные условия толкования положений договоров в соответствии с Венскими конвенциями 1969 и 1986 гг., т.е. договоров между государствами, а также договоров между государствами и международными организациями или между последними. За указанными пределами находятся лишь устные, так называемые джентльменские, соглашения между государствами.
В иных же случаях нормы общего международного права могут толковаться международным сообществом государств в лице Организации Объединенных Наций и ее Генеральной Ассамблеи. Когда такой акт принимается единодушно, на основании консенсуса, то он приобретает силу аутентичного толкования, как это имело место, в частности, применительно к вышеупомянутой Декларации о принципах международного права 1970 г. В свою очередь, право толкования некоторых норм общего международного права, касающихся, в частности, ситуаций угрозы международному миру, нарушений мира и актов агрессии, принадлежит Совету Безопасности ООН и осуществляется им от имени международного сообщества государств.
В общем и целом вопрос о толковании норм международного права является одним из важнейших вопросов международного права вообще и права международных договоров в частности.
Между тем, как отметил И.И. Лукашук, несмотря на большое значение толкования норм международного права, оно не привлекло к себе должного внимания ученых, особенно отечественных. Даже в учебниках этому вопросу практически не уделяется внимания.* Сам же автор этому уделил существенное внимание.
Некоторые его положения будут использованы нами ниже.
* Лукашук И.И. Указ. соч. С. 199.
По поводу условий толкования норм международных договоров помимо договоров универсального характера, о которых речь шла выше, возникает много весьма существенных вопросов. Рассмотрим некоторые из них.
Первый вопрос: кому принадлежит право толкования положений договора при условии, что действительность его не оспаривается.
Ответ на этот вопрос достаточно очевиден: такое право принадлежит участникам данного договора.
Соответственно, в случае двустороннего договора толковать его положения должны оба его участника в ходе практики его применения. То же касается и многостороннего договора. Но так происходит до тех пор, пока у одного из участников таких договоров или у нескольких из них не возникло сомнений в правильности толкований положений договора каким-либо другим его участником. В этом случае налицо спор между участниками договора по поводу толкования и применения тех или иных его положений, который подлежит разрешению в соответствии со ст. 33 Устава ООН путем переговоров, обследования, посредничества, примирения, арбитража, судебного разбирательства, обращения к региональным органам или соглашениям или иными мирными средствами по своему выбору, если в самом договоре не указана конкретная мера разрешения спора. Когда такой указанной в договоре или согласованной иначе участниками договора мерой является обращение к арбитражу или судебному разбирательству, то решения таких органов являются обязательными для участников данного договора.
Вообще можно с полным основанием утверждать, что положения подавляющего большинства договоров — двусторонних и многосторонних, в том числе универсальных, — добросовестно и единообразно толкуются, соблюдаются и применяются их участниками, не вызывая между ними каких-либо трений или разногласий.
Однако в практике главным образом межгосударственных договоров часто встречаются случаи, когда отдельные их положения толкуются их участниками по-разному, порождая существенные споры. В конечном счете они часто разрешаются путем обращения к арбитражу или международным судам. Решения и обоснования таких решений этих органов (иногда со ссылкой на соответствующее обоснование по делу, рассматривавшемуся в другом арбитраже) представляют собой обширный и ценнейший материал для соответствующих доктринальных исследований и обобщений, хотя, как уже отмечалось, международно-правовая доктрина уделяет этому явно недостаточное внимание.
Второй заслуживающий внимания вопрос: какие виды и способы или приемы толкования договоров применяются в практике межгосударственных отношений?
На наш взгляд, весьма ценные по этому поводу соображения высказаны в Словаре международного права.* Приведем некоторые из них с отдельными нашими не меняющими существа дела коррективами.
* См.: Словарь международного права. М., 1986. С. 398—399.
Так, толкование договора — это уяснение подлинного намерения участников договора и действительного смысла его положений с целью наиболее полной их реализации. Многие ученые относят толкование договоров к числу наиболее важных вопросов международного права вообще и договорного права в частности. Договоры необходимо толковать в строгом соответствии с основными началами международного права.
Толкование должно способствовать достижению целей и задач договора, а не приводить к обратному эффекту. Толкование вызывающих сомнение статей или их элементов должно делаться в пользу обязанного ими участника договора.
Толкование текста международного договора подразделяется на: а) грамматическое — словам придаются те значения и смысл, в каком они были использованы участниками договора; юридическим терминам придается то значение, которое им придается в международно-правовых актах и в некоторых случаях — в правовых системах участников договора; б) логическое — намерение участников договора выясняется путем сопоставления различных статей договора либо составляющих его частей (преамбулы, приложения и т.д.); в) телеологическое — анализ положений договора с точки зрения целей, которые преследовались его участниками; г) систематическое — уяснение содержания договора путем сопоставления его и сравнения с другим договором, заключенным между его участниками; д) распространительное и ограничительное — реальный смысл юридического акта сопоставляется со словесным его выражением; е) историческое — толкование договора основывается на исторических условиях, приведших к его заключению.
Таково, в частности, обобщение доктриной условий толкования международных договоров согласно Словарю международного права.
В свою очередь, И.И. Лукашук отмечает, в частности, следующее. *
Доктрине известны различные подходы к толкованию норм международного права в зависимости от того, что ставится во главу угла. Основных подхода три — объективистский, субъективистский и функционалистский.
Объективисты, они же текстуалисты, видят главное в установлении значения текста путем его анализа. Они не отрицают значения воли сторон, но лишь той, что нашла закрепление в тексте. Юридическое значение имеет лишь текст, принятый сторонами. В обязанности толкующего не входит установление соответствия текста воле сторон. Во главу угла ставятся четкость и стабильность нормы. Считается, что содержание нормы остается неизменным. Толкование не может менять содержание нормы в угоду меняющимся обстоятельствам.
Субъективисты видят главную задачу в выяснении намерений сторон, которые не всегда выражены в тексте полностью. Поэтому большое значение придается иным, помимо текста, средствам толкования, и прежде всего подготовительным материалам. Решающее значение придается воле сторон в момент создания нормы.
Функционалисты, или телеологи, полагают, что норма отклоняется от первоначальной воли сторон и продолжает самостоятельную жизнь. Она служит своим целям, выполняет определенные функции и именно в таком плане и должна толковаться. Главная задача — установить цель нормы, независимо от того, воплощена она в тексте, в подготовительных материалах или в последующей практике. Толкование призвано содействовать реализации цели. Некоторые представители этого направления вообще отрицают прямое отношение намерения сторон к содержанию нормы. Полагают, что и цель нормы не является неизменной; нормативное содержание следует толковать в соответствии с той целью, которую преследует норма в момент толкования.
На деле, считает И.И. Лукашук, толкование требует использования всех методов в комплексе на основе пропорциональности их значения.
Толкование, осуществляемое государствами, а также международными органами и организациями, называют официальным толкованием. Его разновидностями являются нормативное и казуальное толкование. Нормативное толкование касается общего содержания нормы и относится ко всем случаям ее применения. Казуальное толкование выясняет содержание нормы применительно к конкретному случаю.
Более конкретно, подчеркивает автор, толкование должно осуществляться в соответствии с основными целями и принципами международного права, воплощенными в Уставе ООН. Другие принципы и правила толкования в основном кодифицированы в Венских конвенциях о праве международных договоров.
На первое место они ставят принципы добросовестности. Толкование должно быть добросовестным, т.е. честным, учитывающим интересы всех заинтересованных сторон, и направленным на выявление реального содержания нормы.
Принцип единства толкования требует, чтобы норма понималась единообразно во всех случаях, применительно ко всем субъектам.
Принцип эффективности толкования требует, чтобы результат толкования обеспечивал достижение целей нормы, ее действенности. В Конвенции этому соответствует требование толкования нормы в свете объекта и целей договора. Этого требуют и давние максимы: lex est dictatem rationus; lex nоn praecipit inutilia; ad imposibilia lex non cogit; interpretatio fienda est ut res magis daleat quam pereat (закон диктуется разумом; закон не требует бесполезного; закон не требует невозможного; толкование должно делать право действенным, а не бездейственным).
Сомнительные положения нормы толкуются в пользу обремененного субъекта. Неясные положения толкуются так, чтобы не увеличивать обязанности несущей их стороны.
Нормы специальные имеют преимущественную силу в отношении норм общего характера, поскольку конкретизируют последние, содержат установленные исключения из общих норм.
Рассматривая способы толкования, И.И. Лукашук в их числе выделяет следующие.
Грамматическое толкование — уяснение смысла нормы путем анализа ее текста с точки зрения этимологии, лексики, синтаксиса и даже стилистики данного языка.
Логическое толкование — анализ нормы путем использования законов и правил логики. Предметом анализа являются обозначаемые словами понятия.
Социально-юридическое толкование — выяснение юридических характеристик международно-правовой нормы. Речь идет о таких моментах, как: находится ли норма в силе, каков круг субъектов, на которых распространяется ее действие, и т.д. Социально-юридическое толкование состоит также в анализе юридических понятий, категорий, конструкций на основе специальных правовых знаний. Особое значение это приобретает тогда, когда речь идет о государствах с различными правовыми системами и несовпадающей юридической терминологией.
Систематическое толкование — анализ нормы как элемента системы международного права в ее взаимосвязи с его целями и принципами и с другими его нормами. Соответствующая латинская формула гласит: согласование одного закона с другим есть лучший способ их толкования.
Для толкования нормы имеет существенное значение выяснение ее места в договоре (в каком его разделе она находится), какие вопросы призван решать договор в целом и соответствующий его раздел. Имеет также значение выяснение места самого договора и интерпретируемой нормы в системе более высокого порядка, в качестве которой могут выступать система двусторонних, групповых, региональных норм и, наконец, общее международное право.
К систематическому толкованию примыкает толкование телеологическое, т.е. определение содержания нормы в соответствии со стоящей перед нею целью.
Историческое толкование — выяснение смысла нормы в свете исторических условий ее установления. Она анализируется также с учетом условий, в которых она в данный момент применяется.
Таковы способы толкования международно-правовых предписаний в процессе их применения в соответствии с вышеназванными отечественными источниками, специально уделившими этому вопросу свое внимание.
Подытоживая изложенное в данной главе, можно повторить, что существуют две относительно самостоятельные системы права — право международное и национальное, внутригосударственное. В их рамках все правовые предписания так или иначе взаимосвязаны, что и характеризует их как относительно автономные системы. При этом применение правовых предписаний требует их толкования, т.е. уяснения их смысла, в их связи со всеми другими положениями права или по крайней мере с некоторыми из них.
В то же время международное право тесно взаимодействует с национальным правом, поскольку некоторые его предписания подлежат осуществлению во внутреннем правопорядке государства. Поэтому в необходимых случаях международное право отсылает к праву внутригосударственному, а последнее — к обязательствам государства в силу международного права.
