Сандровський К.К. (ру) Таможенное право Украине (2000)
3. Источники международного таможенного права
Природа любой системы права выявляется при помощи соответствующих форм существования и выражения этого права, т.е. правовых норм, служащих источником нашего знания и суждения о праве, но главное — являющихся собственно юридическим источником в том смысле, что эти нормы есть акты правотворчества, результаты (применительно к международному праву) процесса согласования воли государств. Коль скоро в настоящей работе речь идет о части общего международного права, то основные источники международного таможенного права те же, что и в международном праве вообще, т.е. международный договор и международно-правовой обычай. Как правило, именно они являются внешней формой существования международного права, выступают той юридической оболочкой, в которой заключено содержание международно-правовой нормы — правила поведения, являющиеся, в свою очередь, результатом соглашения государств на сей счет.
При всем том, что под источниками права понимаются формы существования и выражения права, в теории имеется деление источников права на так называемые материальные и формально-юридические, где каждый вид несет свою смысловую нагрузку. А именно: в понятии материальных источников права акцент ставится на происхождение норм, на процесс их создания, тогда как, говоря о юридических источниках, имеют в виду прежде всего результат их создания, форму существования и выражения права.
Источники права в материальном смысле — это сами материальные условия жизни общества. Этот объективно действующий фактор, проходя затем через стадию его осмысления, побуждает государства к согласованию (коль скоро речь идет о международном праве) их волеизъявлений в том или ином нуждающемся в урегулировании правом вопросе межгосударственных отношений. Результаты такого согласования и выражаются в итоге в том, что именуется юридическими источниками — в международном праве это договоры и обычаи как основные его источники, общепризнанные и универсальные.
Остальные источники международного (в том числе и таможенного) права (их примерный официальный перечень приводится в ст. 38 Статута Международного Суда ООН) такими присущими договору и обычаю качествами не обладают и являются вспомогательными источниками международного права либо такими, которые имеют ограниченное значение.
В той же ст. 38 Статута Международного Суда в п. 2 говорится: "Это постановление (имеется в виду п. 1 статьи, где приводится перечень применяемых судом источников международного права. — К.С.) не ограничивает права Суда разрешать дело ex aeguo et bono (по справедливости и доброй совести. — К.С), если стороны с этим согласны".
Международный договор в настоящее время играет главенствующую роль в международном праве вообще, и таможенном в частности. Согласно формулировке упомянутой уже ст. 38 Статута Международного Суда последний обязан применять при решении переданных ему споров прежде всего именно "международные конвенции, как общие, так и специальные, устанавливающие правила, определенно признанные спорящими государствами".
Общими, или универсальными, международными договорами являются такие, объект и цели которых представляют интерес для всех государств. В международном таможенном праве среди таких договоров можно отметить, например, Международную конвенцию об упрощении и гармонизации таможенных процедур от 18 мая 1973 г. (Конвенция Киото), Международную конвенцию о взаимной административной помощи в целях предотвращения, расследования и наказания за таможенные правонарушения от 9 июня 1977 г. (Конвенция Найроби), Конвенцию об образовании Совета таможенного сотрудничества от 15 декабря 1950 г. и ряд других.
Так, Договаривающиеся Стороны Конвенции Киото, отметив, что различия между национальными таможенными процедурами затрудняют международную торговлю и другие международные обмены, согласились, что в интересах всех стран было бы развитие такой торговли и обменов и укрепление международного сотрудничества в этой области. Участники Конвенции заявили в преамбуле, что упрощение и гармонизация их таможенных правил могут внести существенный вклад в развитие международной торговли и других международных обменов. Они считают, что предусматриваемые Конвенцией правила, вводимые по мере готовности государств-участников, будут способствовать высокой степени гармонизации и упрощения таможенных процедур, что является одной из наиболее существенных целей Совета таможенного сотрудничества — организации, под эгидой которой Конвенция Киото, как и ряд других универсальных таможенных договоров, была разработана.
Среди них и названная выше Конвенция Найроби, в преамбуле которой отмечается, что нарушения таможенных законов и правил направлены не только против экономических и финансовых интересов государств, но и против социальных интересов международного сообщества.
К числу многочисленных специальных международных договоров по таможенным вопросам относятся соглашения о создании таможенных союзов, зон свободной торговли, об определении общих направлений сотрудничества государств в таможенных вопросах (таких, как соглашения о принципах таможенной политики, о взаимопомощи в таможенных делах), о введении льготных ставок таможенных пошлин (по конвенционным тарифам), различного рода договорные отношения по поводу согласования правил таможенного оформления грузов, транспортных средств, взаимного признания таможенной документации и таможенных обеспечений и т.д.
Помимо собственно таможенных договоров источниками международного таможенного права можно считать также обычно связанные с таможенными отношениями нормы международных экономических договоров: о товарообороте, о взаимных поставках товаров, об урегулировании вопросов лицензирования, квотирования, контингентирования на отдельные виды товаров. В широком смысле все они именуются часто торговыми договорами.
Торговые договоры известны еще со времен Древней Греции. С развитием торговли и мореплавания в них все чаще появляются нормы о защите интересов договаривающихся сторон в этих областях, что подтверждается практикой заключения таких договоров в отечественной истории.
Широко известны оживленные торгово-экономические отношения Киевской Руси с Византией. Последние были, как и связи дипломатические, следствием характерных для того времени военных походов (в данном случае — Киевской Руси на Византию) с их успехами и неудачами, немедленно отражавшимися и на таможенной стороне межгосударственных отношений. И если, по свидетельству М.С. Грушевского, русские купцы платили еще в первой половине IX в. десятину византийскому правительству со своего продаваемого там товара, то после весьма удачного в военном отношении похода Киевского князя Олега в 907 г. они получили ощутимые преимущества, а именно — право беспошлинной торговли в Византии. Это право было закреплено в одном из первых дошедших до нас текстов "договоров с греками", которые заключила Киевская Русь. В договоре 907 г. (по другим данным — 911 г.) содержится на этот счет следующая подтверждающая привилегии русских купцов формула: "... И да творять куплю, яко же им надобе не платяча мыта ни чем же".
Попутно подчеркнем еще один важный момент. Дело в том, что в процитированной фразе из договора, заключенного в 907 г. князем Олегом, мы, в сущности, впервые находим в официальном документе и терминологические истоки темы: "мыто", "мыт", вариации их в давних словосочетаниях "мытный сбор", "мытная изба" и других в русском языке. А вот в украинском и ряде других славянских языков (например, в болгарском) и в современном написании и произношении этот корень не изменился — "мито" "митниця" и др. С дальнейшим развитием русского языка в нем закрепились иные названия: "таможня", "таможенный" и др. Термин происходит от тюркского "тамга" — это знак собственности, которым отмечалась принадлежность кому-то, например, отар овец. Такое клеймо (тавро), которое ставилось на шкурах животных в период татаро-монгольского ига, постепенно стало обозначать законность пересечения товаром границы после уплаты соответствующей пошлины, которая стала именоваться таможенной.
Возвращаясь к состоянию таможенных отношений между Киевской Русью и Византией в X —XI вв., следует сказать, что предусмотренные договором 907 г. льготы в виде предо- ставлення свободы судоходства на Черном море и освобождение от уплаты таможенных пошлин вскоре Русью были утеряны — вследствие на сей раз неудачного военного похода на Византию (941 г.) преемника Олега — князя Игоря. После того как в 944 г. был заключен новый договор, в его общеполитическом разделе уже не упоминалось о беспошлинной торговле, наоборот, были введены существенные ограничения. Как писал в той же работе М.С. Грушевский, "для Руси поставлено і таке, що руські купці не можуть купувати паволок, дорожчий як 50 золотих штука; сі паволоки, себто делікатні шовкові матерії, були гордістю візантійської культури, одним з тих виробів, що найбільш подобались та імпонували варварам". Если покупки превышали установленную норму (на сумму 50 золотых), то византийцы взимали вывозную пошлину.
"Договоры с греками" не только фиксировали состояние внешнеторговых связей древнерусского государства (наряду с их военно-политическими аспектами), но и во многом определили дальнейшее развитие внешнеторговой, в частности таможенной, политики Руси в раннефеодальный период. После падения древнерусского государства под ударами орд Батыя в XIII в. и последующей политической разобщенности и зависимости от Литвы и Польши с середины XVII в. начинается процесс национально-государственного возрождения в Украине. Примечательно, что уже через год после начала освободительной войны украинского народа под руководством Богдана Хмельницкого появился первый ее международный договор, в котором решались вопросы двусторонних украинско-турецких таможенных отношений. Как отмечается в одной из современных работ по истории государства и права Украины, "за договором 1649 р. турецького султана з "Військом Запорозьким і народом руським", тобто з вільною Україною, сторони взяли на себе такі обов'язки. Турція ... надавати українським купцям право вільно плавати по Чорному морю й безмитно торгувати в Турецьких володіннях, а Україна — перешкоджати запорозьким і донським козакам нападати на Османську Імперію".
Приведенный факт лишний раз свидетельствует о том, что несмотря на состояние вассальной зависимости от Польши, только-только появившаяся украинская казацкая держава все же могла самостоятельно осуществлять внешние сношения и, следовательно, выступала субъектом международного, в том числе, как отмечалось, и таможенного права. Одним из проявлений этой правосубъектности и было заключение Украиной международных договоров, которые мы приводим здесь в качестве примеров ранних источников международного таможенного права.
Международно-правовой обычай является первым по времени появления и в наше время вторым по значению источником международного права вообще, и международного таможенного в частности. Как и договорные, обычно-правовые нормы международного права являются теми волевыми актами, в которых воплощается достигнутое между государствами согласие относительно признания того или иного правила поведения в ходе международного общения юридически обязательным.
Это, как правило, процесс длительный, отличающийся в начальной фазе разнообразием складывающихся в различных регионах правил поведения государств, причем согласование воли, позиций или подходов государств к складывающимся постепенно нормам поведения проходит в форме молчаливого, но осознанного следования и повторения позиции других участников данного процесса. Заключительная фаза процесса образования обычно-правовой нормы — это не просто признание существующей в данном виде межгосударственных отношений практики, но практики всеобщей и притом признанной юридически обязательной, т.е. то, что именуется opinio juris. Просто признания существующей практики без элемента ее юридической обязательности еще недостаточно для создания нормы международного права (обычной). "Всеобщая практика" может породить и просто нормы международной морали или международной вежливости. Применительно же к процессу появления обычной нормы международного права, перерастающей со временем (в ходе кодификации и прогрессивного развития) в конвенционную норму, эта ситуация была хорошо показана профессором Г.И. Тункиным. Анализируя работу Комиссии международного права на ее X сессии, он писал: "По вопросу об освобождении дипломатов от таможенных пошлин на предметы, ввозимые для их личного пользования, Комиссия констатировала: "Как правило, таможенные пошлины не взимаются точно так же и с предметов, предназначаемых для личного пользования дипломатического агента или членов его семьи, входящих в круг лиц, живущих вместе с ним (включая предметы, предназначенные для его обзаведения)". Таким образом, Комиссия пришла к заключению, что в этом случае практика освобождения от таможенных пошлин является, по существу, всеобщей. Но вместе с тем было отмечено, что указанное освобождение от таможенных пошлин "считается основанным на международной вежливости" и, следовательно, хотя в данном случае и существует всеобщая практика, но она еще не признана правовой нормой. Со своей стороны Комиссия предложила в силу широкой распространенности такой практики признать ее нормой международного права"3"1. Как известно, в 1961 г. на Венской конференции эта норма вошла в Конвенцию о дипломатических сношениях, в ее ст. 36, ставшую, таким образом, одним из источников и международного таможенного права.
Конечно, не все обычно-правовые нормы со временем заменяются конвенционными. Значительное их число именно в первоначальном своем качестве выступает регулятором межгосударственных отношений. Особенно важна роль обычно-правовых норм, когда те или иные государства не участвуют в соответствующих многосторонних международных договорах. В этих случаях обычай остается единственной правовой основой для оценки позиции и действий соответствующих, не участвующих в договоре, государств. В равной степени это касается роли международного обычая, когда охватываемое им правило поведения в силу тех или иных причин не вошло в договор, не стало конвенционной нормой. Тогда государства для подтверждения юридической обязательности данного правила поведения с полным основанием могут ссылаться на существующую обычно-правовую норму.
Поскольку таможенное дело в целом обязано своим происхождением торговле и мореплаванию, значительную роль иногда играют и в наше время обычно-правовые нормы, сложившиеся в ходе длительной практики крупных международных морских портов. Так, по прибытии иностранного торгового судна в порт Лондона, например, к нему применяются, в том числе в ходе таможенного оформления, сложившиеся здесь обычаи, правила, условия обложения и взыскания портовых и таможенных сборов, порядок отплытия после завершения таможенных формальностей и т.п. В период Первой мировой войны в Соединенных Штатах правила Нью-Йоркского порта предусматривали, в частности, такой порядок: портовые таможенные власти давали разрешение поднять якорь только после получения ими манифеста (декларации о грузах, команде и пассажирах) от капитанов отплывающих кораблей. По обычаю, манифесты отплывающих накануне кораблей ежедневно оглашались, что давало возможность получения информации всеми заинтересованными государствами и использования ее в своих целях. По типу таких изданий, как "Извещения мореплавателям", содержащие, например, сведения об открытых для торгового судоходства портах, об условиях и рекомендуемых курсах следования при реализации права мирного прохода, существуют сборники "Обычаи портов", издаваемые отдельными администрациями морских портов, дающие возможность подробнее ознакомиться с обычно-правовыми нормами и в области таможенных вопросов.
Вообще, поскольку никакой объективной формы выражения и фиксации международно-правовых обычаев именно в этом качестве не имеется, о самом существовании этого вида источников международного права становится известно чаще всего с помощью или через его вспомогательный источник — доктрину международного права. Именно в трудах известных представителей мировой международно-правовой науки, в изданиях Гаагской Академии, Ассоциации и Института международного права можно чаще всего найти сведения о тех или иных международно-правовых обычаях.
Иногда в качестве обычных норм как источников международного таможенного права называют издаваемые Международной торговой палатой сборники обычаев "Инкотермс", содержащие разъяснение таможенных определений и процесса таможенного контроля.
Действительно, Международной торговой палатой начиная с 1953 г. разработано и выпущено несколько изданий сборников "Международные правила толкования торговых терминов ИНКОТЕРМС" (последний из них Инкотермс —95). Они касаются базисных условий поставки товара, знание и использование которых облегчает осуществление не только торговых, но и таможенных операций. Часто встречающийся в этих базисных условиях термин "франко" означает в переводе с
итальянского "свободен", когда покупатель партии товара свободен от риска и всех расходов по доставке товара до пункта, обозначенного словом "франко" — морских и речных портов, станций железных дорог, аэропортов и др.
Так, при базисных условиях ФОБ (свободно на судне) экспортер, помимо прочего, за свой счет обязан получить экспортную лицензию, выполнить требования таможенного оформления и погрузить товар на судно. Термин СИФ (цена, страхование, фрахт) означает также, помимо собственно условий торгового характера, что экспортер обязан за свой счет доставить товар в порт, выполнить таможенные формальности и погрузить товар на судно.
Применение этих сложившихся в международном общении торгово-таможенных обычаев приобрело характер юридически обязательных норм. В Украине, например, они предусмотрены одним из актов ее законодательства — Указом Президента Украины от 4 октября 1994 г.
В современной литературе по международному праву все чаще признаются в качестве источников международного права юридически обязательные резолюции международных организаций, причем обязательные не только внутри данной международной организации, но и за рамками ее деятельности, т.е. среди государств-участников. Основная причина появления таких актов — рост числа организационно-технических вопросов по профилю деятельности соответствующей международной организации. Это, например, регламенты, принимаемые Всемирным почтовым союзом или Международной организацией гражданской авиации, которые могут касаться порядка таможенного оформления международных почтовых отправлений или, скажем, процедуры таможенного досмотра в международных аэропортах с целью (в зависимости от складывающихся условий) или ее упрощения (введение так называемого зеленого канала для прохода пассажиров, не отягощенного таможенным досмотром), или, напротив, ужесточения этой процедуры (вплоть до сплошного электронного просвечивания всех грузов, багажа, даже дипломатического) в некоторых аэропортах мира.
Подобные регламенты административно-технического характера, принимаемые не для внутреннего применения международными организациями, а адресованные государствам-членам, становятся обязательными для последних только в том случае, если государство принимает их явно выраженным способом или путем молчаливого согласия (каковым считается уже непринесение протеста) или заявления о непринятии.
Как уже отмечалось, к числу источников международного права ст. 38 Статута Международного Суда ООН относит и "общие принципы права, признанные цивилизованными нациями". Эта формулировка всегда вызывает дискуссию по вопросу о характере таких общих принципов. Думается все же, что речь идет при этом как об общих принципах международного права, так и о принципах национальных правовых систем, так или иначе воспринимаемых и международным общением в процессе толкования и применения правовых норм (например, принципы справедливости, добросовестности, взаимности).
В международном праве также опираются при толковании и применении его норм на такие известные еще со времен римского права постулаты, как Lex posterior derogat priori — позднейшим законом (нормой) отменяется более ранний (ранняя); Lex specialis derogat generali — специальный закон (норма) отменяет действие (для данного случая) общей нормы.
Суд ЕС среди общих принципов права, применяемых при разрешении дел таможенного характера помимо уже названных ссылался в некоторых случаях (при толковании положений ст. 95 Римского договора 1957 г.) и на принцип поп bis in idem (запрещение дважды применять санкции за одно и то же нарушение). Это касается, в частности, запрещения дважды требовать уплату НДС за импортируемый товар.
Таким образом, среди источников международного таможенного права могут выступать все основные и вспомогательные средства определения существования и выражения норм, известные международному праву в целом.
При всем том, что под источниками права понимаются формы существования и выражения права, в теории имеется деление источников права на так называемые материальные и формально-юридические, где каждый вид несет свою смысловую нагрузку. А именно: в понятии материальных источников права акцент ставится на происхождение норм, на процесс их создания, тогда как, говоря о юридических источниках, имеют в виду прежде всего результат их создания, форму существования и выражения права.
Источники права в материальном смысле — это сами материальные условия жизни общества. Этот объективно действующий фактор, проходя затем через стадию его осмысления, побуждает государства к согласованию (коль скоро речь идет о международном праве) их волеизъявлений в том или ином нуждающемся в урегулировании правом вопросе межгосударственных отношений. Результаты такого согласования и выражаются в итоге в том, что именуется юридическими источниками — в международном праве это договоры и обычаи как основные его источники, общепризнанные и универсальные.
Остальные источники международного (в том числе и таможенного) права (их примерный официальный перечень приводится в ст. 38 Статута Международного Суда ООН) такими присущими договору и обычаю качествами не обладают и являются вспомогательными источниками международного права либо такими, которые имеют ограниченное значение.
В той же ст. 38 Статута Международного Суда в п. 2 говорится: "Это постановление (имеется в виду п. 1 статьи, где приводится перечень применяемых судом источников международного права. — К.С.) не ограничивает права Суда разрешать дело ex aeguo et bono (по справедливости и доброй совести. — К.С), если стороны с этим согласны".
Международный договор в настоящее время играет главенствующую роль в международном праве вообще, и таможенном в частности. Согласно формулировке упомянутой уже ст. 38 Статута Международного Суда последний обязан применять при решении переданных ему споров прежде всего именно "международные конвенции, как общие, так и специальные, устанавливающие правила, определенно признанные спорящими государствами".
Общими, или универсальными, международными договорами являются такие, объект и цели которых представляют интерес для всех государств. В международном таможенном праве среди таких договоров можно отметить, например, Международную конвенцию об упрощении и гармонизации таможенных процедур от 18 мая 1973 г. (Конвенция Киото), Международную конвенцию о взаимной административной помощи в целях предотвращения, расследования и наказания за таможенные правонарушения от 9 июня 1977 г. (Конвенция Найроби), Конвенцию об образовании Совета таможенного сотрудничества от 15 декабря 1950 г. и ряд других.
Так, Договаривающиеся Стороны Конвенции Киото, отметив, что различия между национальными таможенными процедурами затрудняют международную торговлю и другие международные обмены, согласились, что в интересах всех стран было бы развитие такой торговли и обменов и укрепление международного сотрудничества в этой области. Участники Конвенции заявили в преамбуле, что упрощение и гармонизация их таможенных правил могут внести существенный вклад в развитие международной торговли и других международных обменов. Они считают, что предусматриваемые Конвенцией правила, вводимые по мере готовности государств-участников, будут способствовать высокой степени гармонизации и упрощения таможенных процедур, что является одной из наиболее существенных целей Совета таможенного сотрудничества — организации, под эгидой которой Конвенция Киото, как и ряд других универсальных таможенных договоров, была разработана.
Среди них и названная выше Конвенция Найроби, в преамбуле которой отмечается, что нарушения таможенных законов и правил направлены не только против экономических и финансовых интересов государств, но и против социальных интересов международного сообщества.
К числу многочисленных специальных международных договоров по таможенным вопросам относятся соглашения о создании таможенных союзов, зон свободной торговли, об определении общих направлений сотрудничества государств в таможенных вопросах (таких, как соглашения о принципах таможенной политики, о взаимопомощи в таможенных делах), о введении льготных ставок таможенных пошлин (по конвенционным тарифам), различного рода договорные отношения по поводу согласования правил таможенного оформления грузов, транспортных средств, взаимного признания таможенной документации и таможенных обеспечений и т.д.
Торговые договоры известны еще со времен Древней Греции. С развитием торговли и мореплавания в них все чаще появляются нормы о защите интересов договаривающихся сторон в этих областях, что подтверждается практикой заключения таких договоров в отечественной истории.
Широко известны оживленные торгово-экономические отношения Киевской Руси с Византией. Последние были, как и связи дипломатические, следствием характерных для того времени военных походов (в данном случае — Киевской Руси на Византию) с их успехами и неудачами, немедленно отражавшимися и на таможенной стороне межгосударственных отношений. И если, по свидетельству М.С. Грушевского, русские купцы платили еще в первой половине IX в. десятину византийскому правительству со своего продаваемого там товара, то после весьма удачного в военном отношении похода Киевского князя Олега в 907 г. они получили ощутимые преимущества, а именно — право беспошлинной торговли в Византии. Это право было закреплено в одном из первых дошедших до нас текстов "договоров с греками", которые заключила Киевская Русь. В договоре 907 г. (по другим данным — 911 г.) содержится на этот счет следующая подтверждающая привилегии русских купцов формула: "... И да творять куплю, яко же им надобе не платяча мыта ни чем же".
Попутно подчеркнем еще один важный момент. Дело в том, что в процитированной фразе из договора, заключенного в 907 г. князем Олегом, мы, в сущности, впервые находим в официальном документе и терминологические истоки темы: "мыто", "мыт", вариации их в давних словосочетаниях "мытный сбор", "мытная изба" и других в русском языке. А вот в украинском и ряде других славянских языков (например, в болгарском) и в современном написании и произношении этот корень не изменился — "мито" "митниця" и др. С дальнейшим развитием русского языка в нем закрепились иные названия: "таможня", "таможенный" и др. Термин происходит от тюркского "тамга" — это знак собственности, которым отмечалась принадлежность кому-то, например, отар овец. Такое клеймо (тавро), которое ставилось на шкурах животных в период татаро-монгольского ига, постепенно стало обозначать законность пересечения товаром границы после уплаты соответствующей пошлины, которая стала именоваться таможенной.
Возвращаясь к состоянию таможенных отношений между Киевской Русью и Византией в X —XI вв., следует сказать, что предусмотренные договором 907 г. льготы в виде предо- ставлення свободы судоходства на Черном море и освобождение от уплаты таможенных пошлин вскоре Русью были утеряны — вследствие на сей раз неудачного военного похода на Византию (941 г.) преемника Олега — князя Игоря. После того как в 944 г. был заключен новый договор, в его общеполитическом разделе уже не упоминалось о беспошлинной торговле, наоборот, были введены существенные ограничения. Как писал в той же работе М.С. Грушевский, "для Руси поставлено і таке, що руські купці не можуть купувати паволок, дорожчий як 50 золотих штука; сі паволоки, себто делікатні шовкові матерії, були гордістю візантійської культури, одним з тих виробів, що найбільш подобались та імпонували варварам". Если покупки превышали установленную норму (на сумму 50 золотых), то византийцы взимали вывозную пошлину.
"Договоры с греками" не только фиксировали состояние внешнеторговых связей древнерусского государства (наряду с их военно-политическими аспектами), но и во многом определили дальнейшее развитие внешнеторговой, в частности таможенной, политики Руси в раннефеодальный период. После падения древнерусского государства под ударами орд Батыя в XIII в. и последующей политической разобщенности и зависимости от Литвы и Польши с середины XVII в. начинается процесс национально-государственного возрождения в Украине. Примечательно, что уже через год после начала освободительной войны украинского народа под руководством Богдана Хмельницкого появился первый ее международный договор, в котором решались вопросы двусторонних украинско-турецких таможенных отношений. Как отмечается в одной из современных работ по истории государства и права Украины, "за договором 1649 р. турецького султана з "Військом Запорозьким і народом руським", тобто з вільною Україною, сторони взяли на себе такі обов'язки. Турція ... надавати українським купцям право вільно плавати по Чорному морю й безмитно торгувати в Турецьких володіннях, а Україна — перешкоджати запорозьким і донським козакам нападати на Османську Імперію".
Приведенный факт лишний раз свидетельствует о том, что несмотря на состояние вассальной зависимости от Польши, только-только появившаяся украинская казацкая держава все же могла самостоятельно осуществлять внешние сношения и, следовательно, выступала субъектом международного, в том числе, как отмечалось, и таможенного права. Одним из проявлений этой правосубъектности и было заключение Украиной международных договоров, которые мы приводим здесь в качестве примеров ранних источников международного таможенного права.
Международно-правовой обычай является первым по времени появления и в наше время вторым по значению источником международного права вообще, и международного таможенного в частности. Как и договорные, обычно-правовые нормы международного права являются теми волевыми актами, в которых воплощается достигнутое между государствами согласие относительно признания того или иного правила поведения в ходе международного общения юридически обязательным.
Это, как правило, процесс длительный, отличающийся в начальной фазе разнообразием складывающихся в различных регионах правил поведения государств, причем согласование воли, позиций или подходов государств к складывающимся постепенно нормам поведения проходит в форме молчаливого, но осознанного следования и повторения позиции других участников данного процесса. Заключительная фаза процесса образования обычно-правовой нормы — это не просто признание существующей в данном виде межгосударственных отношений практики, но практики всеобщей и притом признанной юридически обязательной, т.е. то, что именуется opinio juris. Просто признания существующей практики без элемента ее юридической обязательности еще недостаточно для создания нормы международного права (обычной). "Всеобщая практика" может породить и просто нормы международной морали или международной вежливости. Применительно же к процессу появления обычной нормы международного права, перерастающей со временем (в ходе кодификации и прогрессивного развития) в конвенционную норму, эта ситуация была хорошо показана профессором Г.И. Тункиным. Анализируя работу Комиссии международного права на ее X сессии, он писал: "По вопросу об освобождении дипломатов от таможенных пошлин на предметы, ввозимые для их личного пользования, Комиссия констатировала: "Как правило, таможенные пошлины не взимаются точно так же и с предметов, предназначаемых для личного пользования дипломатического агента или членов его семьи, входящих в круг лиц, живущих вместе с ним (включая предметы, предназначенные для его обзаведения)". Таким образом, Комиссия пришла к заключению, что в этом случае практика освобождения от таможенных пошлин является, по существу, всеобщей. Но вместе с тем было отмечено, что указанное освобождение от таможенных пошлин "считается основанным на международной вежливости" и, следовательно, хотя в данном случае и существует всеобщая практика, но она еще не признана правовой нормой. Со своей стороны Комиссия предложила в силу широкой распространенности такой практики признать ее нормой международного права"3"1. Как известно, в 1961 г. на Венской конференции эта норма вошла в Конвенцию о дипломатических сношениях, в ее ст. 36, ставшую, таким образом, одним из источников и международного таможенного права.
Конечно, не все обычно-правовые нормы со временем заменяются конвенционными. Значительное их число именно в первоначальном своем качестве выступает регулятором межгосударственных отношений. Особенно важна роль обычно-правовых норм, когда те или иные государства не участвуют в соответствующих многосторонних международных договорах. В этих случаях обычай остается единственной правовой основой для оценки позиции и действий соответствующих, не участвующих в договоре, государств. В равной степени это касается роли международного обычая, когда охватываемое им правило поведения в силу тех или иных причин не вошло в договор, не стало конвенционной нормой. Тогда государства для подтверждения юридической обязательности данного правила поведения с полным основанием могут ссылаться на существующую обычно-правовую норму.
Поскольку таможенное дело в целом обязано своим происхождением торговле и мореплаванию, значительную роль иногда играют и в наше время обычно-правовые нормы, сложившиеся в ходе длительной практики крупных международных морских портов. Так, по прибытии иностранного торгового судна в порт Лондона, например, к нему применяются, в том числе в ходе таможенного оформления, сложившиеся здесь обычаи, правила, условия обложения и взыскания портовых и таможенных сборов, порядок отплытия после завершения таможенных формальностей и т.п. В период Первой мировой войны в Соединенных Штатах правила Нью-Йоркского порта предусматривали, в частности, такой порядок: портовые таможенные власти давали разрешение поднять якорь только после получения ими манифеста (декларации о грузах, команде и пассажирах) от капитанов отплывающих кораблей. По обычаю, манифесты отплывающих накануне кораблей ежедневно оглашались, что давало возможность получения информации всеми заинтересованными государствами и использования ее в своих целях. По типу таких изданий, как "Извещения мореплавателям", содержащие, например, сведения об открытых для торгового судоходства портах, об условиях и рекомендуемых курсах следования при реализации права мирного прохода, существуют сборники "Обычаи портов", издаваемые отдельными администрациями морских портов, дающие возможность подробнее ознакомиться с обычно-правовыми нормами и в области таможенных вопросов.
Вообще, поскольку никакой объективной формы выражения и фиксации международно-правовых обычаев именно в этом качестве не имеется, о самом существовании этого вида источников международного права становится известно чаще всего с помощью или через его вспомогательный источник — доктрину международного права. Именно в трудах известных представителей мировой международно-правовой науки, в изданиях Гаагской Академии, Ассоциации и Института международного права можно чаще всего найти сведения о тех или иных международно-правовых обычаях.
Иногда в качестве обычных норм как источников международного таможенного права называют издаваемые Международной торговой палатой сборники обычаев "Инкотермс", содержащие разъяснение таможенных определений и процесса таможенного контроля.
Действительно, Международной торговой палатой начиная с 1953 г. разработано и выпущено несколько изданий сборников "Международные правила толкования торговых терминов ИНКОТЕРМС" (последний из них Инкотермс —95). Они касаются базисных условий поставки товара, знание и использование которых облегчает осуществление не только торговых, но и таможенных операций. Часто встречающийся в этих базисных условиях термин "франко" означает в переводе с
итальянского "свободен", когда покупатель партии товара свободен от риска и всех расходов по доставке товара до пункта, обозначенного словом "франко" — морских и речных портов, станций железных дорог, аэропортов и др.
Применение этих сложившихся в международном общении торгово-таможенных обычаев приобрело характер юридически обязательных норм. В Украине, например, они предусмотрены одним из актов ее законодательства — Указом Президента Украины от 4 октября 1994 г.
В современной литературе по международному праву все чаще признаются в качестве источников международного права юридически обязательные резолюции международных организаций, причем обязательные не только внутри данной международной организации, но и за рамками ее деятельности, т.е. среди государств-участников. Основная причина появления таких актов — рост числа организационно-технических вопросов по профилю деятельности соответствующей международной организации. Это, например, регламенты, принимаемые Всемирным почтовым союзом или Международной организацией гражданской авиации, которые могут касаться порядка таможенного оформления международных почтовых отправлений или, скажем, процедуры таможенного досмотра в международных аэропортах с целью (в зависимости от складывающихся условий) или ее упрощения (введение так называемого зеленого канала для прохода пассажиров, не отягощенного таможенным досмотром), или, напротив, ужесточения этой процедуры (вплоть до сплошного электронного просвечивания всех грузов, багажа, даже дипломатического) в некоторых аэропортах мира.
Подобные регламенты административно-технического характера, принимаемые не для внутреннего применения международными организациями, а адресованные государствам-членам, становятся обязательными для последних только в том случае, если государство принимает их явно выраженным способом или путем молчаливого согласия (каковым считается уже непринесение протеста) или заявления о непринятии.
Как уже отмечалось, к числу источников международного права ст. 38 Статута Международного Суда ООН относит и "общие принципы права, признанные цивилизованными нациями". Эта формулировка всегда вызывает дискуссию по вопросу о характере таких общих принципов. Думается все же, что речь идет при этом как об общих принципах международного права, так и о принципах национальных правовых систем, так или иначе воспринимаемых и международным общением в процессе толкования и применения правовых норм (например, принципы справедливости, добросовестности, взаимности).
В международном праве также опираются при толковании и применении его норм на такие известные еще со времен римского права постулаты, как Lex posterior derogat priori — позднейшим законом (нормой) отменяется более ранний (ранняя); Lex specialis derogat generali — специальный закон (норма) отменяет действие (для данного случая) общей нормы.
Суд ЕС среди общих принципов права, применяемых при разрешении дел таможенного характера помимо уже названных ссылался в некоторых случаях (при толковании положений ст. 95 Римского договора 1957 г.) и на принцип поп bis in idem (запрещение дважды применять санкции за одно и то же нарушение). Это касается, в частности, запрещения дважды требовать уплату НДС за импортируемый товар.
Таким образом, среди источников международного таможенного права могут выступать все основные и вспомогательные средства определения существования и выражения норм, известные международному праву в целом.
