Денисенко М.П. (ру) Основы инвестиционной деятельности (2003)
6.1. Инвестиционные аспекты приватизации
Мировой опыт свидетельствует, что уровень воздействия на эффективность использования инвестиционных ресурсов зависит от того, кто и на что их направляет. Каждый собственник средств, которые ассигнуются, тщательно рассчитывает прогнозируемый эффект их применения и надлежащий контроль за их использованием до момента полной окупаемости вложенных инвестиций. В большинстве случаев средства инвестора дают возможность повысить эффективность производства, улучшить качество продукции, повысить уровень предоставляемых услуг, решить социальные проблемы.
Важное значение для инвестиционной среды имеет осуществляемая в стране приватизация. Особый интерес при этом вызывает рассмотрение целей, методов и результатов ее проведения в сопоставлении с аналогичными процессами и результатами в национальных экономиках других государств.
Например, приватизация «Укртелекома» с привлечением инвестора, ориентированного на долгосрочные стратегические интересы, по мнению правительства и Верховной Рады Украины, дала бы «возможность провести перестройку и модернизацию сетей телекоммуникаций, достичь европейского уровня связи, привести качество услуг в соответствии с международных стандартов, наконец, получить дополнительные средства в бюджет »[58].
В течение последних десятилетий приватизация в той или иной форме, в тех или иных масштабах коснулась более 100 национальных экономик стран с различным экономическим укладом, различными политическими и социальными системами, различными хозяйственными традициями.
Пожалуй, никогда прежде за всю историю мировой экономики приоритеты экономического курса в разных странах не смещались в одном направлении с такой синхронностью и в таких масштабах, как это произошло в последние два десятилетия.
Конечно, такой резкий поворот экономической политики не был случайным. В течение полувека, начиная с мирового кризиса 1929-1933 pp., в странах с развитым рынке отчетливо проявлялась потребность не в свертывании, а, наоборот, - в усилении государственного вмешательства в экономику. Основная причина этого заключалась в том, что механизм стихийного рыночного регулирования, взорван порожденной им самим тенденцией к монополизации, становился все менее пригодным для поддержания воспроизводственных пропорций в условиях все более сложной структуры экономических связей.
В ходе кризиса стало очевидным, что дальнейшее функционирование капиталистической системы невозможно без создания эффективного постоянно действующего механизма коррекции несовершенств рынка с использованием различных инструментов, которые есть в распоряжении государства.
С 1930-х pp. в странах с рыночной экономикой государственный капитал стал активнее привлекаться для заполнения экономических ниш с неблагоприятными условиями воспроизводства; оставаясь мало привлекательным для частного капитала, он был жизненно важным для функционирования экономики в целом.
Возрастание экономической роли государственной собственности и государственного предпринимательства продолжало оставаться одной из характерных черт в послевоенной экономической истории стран с развитым рынком. Государственная собственность укреплялась прежде всего в тех сегментах хозяйства, которые требовали значительных долгосрочных инвестиций.
Однако уже примерно с середины 1970-х pp. в этих странах наметилась и в дальнейшем стала все отчетливее проявляться тенденция к свертыванию традиционных форм государственного вмешательства в сферу непосредственного производства товаров и услуг, в сужение экономической зоны, охватываемой государственной собственностью, и соответствующего распространение частного капитала. Нельзя также не признать, что эта тенденция вписалась в более общий курс на дерегулирование экономики, освобождение ее от излишней государственной опеки. Одной из основных причин этого, наряду с ростом объемов социальных обязательств, которые вынуждена была взять на себя государство, является обострение проблемы неэффективных государственных предприятий.
Пока технологический процесс имел преимущественно эволюционный характер
тер, государственные предприятия более-менее благополучно справлялись со своими макроэкономическими функциями, и их известные дефекты (искусственная поддержка цен ограничение конкуренции, бюрократизация управленческого аппарата) не вызывали серьезных нареканий. Но когда в середине 1970-х годов образовался мощный сгусток базисных инноваций, прорывались на рынок, когда необходимо было решительно структурное ломка национальных экономик и возникла необходимость быстро перестраиваться в соответствии с динамических технологических обстоятельств, многие государственных предприятий оказались «не на высоте».
Ограниченные макроэкономическими и социальными обязательствами и юридическими рамками, лишены необходимой предпринимательской свободы, много государственных предприятий оказались не подготовленными к новым условиям хозяйствования, требовавших большей гибкости, оперативности в принятии решений, коммерческой динамичности и инициативы. Структурные сдвиги поставили вопрос об изыскании необходимых инвестиций для развития новых отраслей, технологий и производств. С точки зрения экономической философии неолиберализма, в то время оказалась наиболее востребованной властными элитами в странах, которые вышли на передовые рубежи технологического прорыва, самым решением проблемы представлялось поощрения к росту частных сбережений путем проведения соответствующей налоговой политики.
Угроза сокращения налоговых поступлений в бюджет нуждалась превентивных меры для консолидации бюджетной структуры, чтобы предотвратить новому обострению и без того болезненной проблемы бюджетного дефицита. Но реструкцийна политика по расходной части бюджета неизбежно должна была привести к более жестких условий предоставления финансовой помощи не только малорентабельным и убыточным государственным предприятиям, но и тем, которые имели потребность в бюджетных ресурсах для освоение новых технологий и продвижение на новые рынки.
Распределение бюджетного «пирога» среди госпредприятий, нуждающихся в финансовой поддержки, было временем далеким от оптимального: во-первых, из-за отсутствия, в принципе, надежного экономического механизма, что гарантирует оптимальную структуру бюджетных субсидий, и, во-вторых, из-за особой роли так называемых неформальных связей между высшими менеджерами некоторых государственных предприятий и чиновниками госаппарата, причастными к выделению бюджетных средств. Известно, что для менеджеров государственных политические интересы правящей элиты всегда служили главными ориентирами в принятии того или иного экономического решения.
В итоге экономическое положение государственных предприятий в условиях интенсивных структурных преобразований становилось хиткишим: слабость внутренних импульсов к инновациям, свойственная многим предприятиям госсектора, дополнялась реальной перспективой усиления финансовой напряженности из-за снижения маневренности бюджетной политики. Все это вместе и послужило питательной почвой для новых обвинений государственных предприятий в неэффективности.
В условиях, когда маневрирования бюджетными расходами приходилось осуществлять в достаточно тесном финансовом пространстве через растущие масштабы бюджетного дефицита, требования освобождения государства от нерентабельных предприятий объективно становились все настойчивее.
Одновременно заметно возросли масштабы перенакопления частного капитала: он готов был хлынуть не только в новые отрасли, где развертывание производства всегда связано с повышенным коммерческим риском, а также в те сферы экономической активности, традиционно были закреплены за государством и куда когда-то он проникал очень неохотно.
Цели государственного регулирования вступили в противоречие с его методами - вместо Чтобы смягчать, по мере необходимости, накапливаемые противоречия государство, участвуя в перераспределении все большей доли национального дохода, начала «Душить» свободную экономику своей чрезмерной «весом».
Ключевым фактором, обнажил до середины 1970-х pp. несостоятельность концепции «Великой державы», стал выход мирового цивилизованного процесса на новый виток технологического развития. Именно революция в технологиях дала в конечном счете импульс переоценке сложившихся в предыдущие десятилетия представлений о масштабах участия государства в предпринимательской деятельности, в части совокупного общественного богатства, открыв дорогу приватизации, стала самым ярким символом «Новой рыночной динамики» сначала в странах Запада, а затем и в остальном мире.
Зародившись в Великобритании, «вирус» приватизации стал стремительно распространяться, «Заражая» все новые национальные экономические «организмы».
Непосредственные цели и стимулы приватизации формулировались в каждой стране по-разному: укрепление финансовой базы центральной и местной власти за счет освобождение бюджетов от балласта, связанного с необходимостью поддержки неэффективных держвиробництв и услуг, улучшения экономических показателей отдельных предприятий, находящихся в собственности государства, путем передачи их частному капитала, повышения эффективности экономики в целом, переориентация на преимущественно косвенные методы регулирования рыночных пропорций; рассредоточения прав собственности с целью расширения социальной опоры политического курса. Достижение этих и других, в определенном смысле, частных целей должно способствовать завершение большей гибкости, мобильности, приспособленности национальных экономических систем к новой воспроизводственной динамики в условиях приобретенного кумулятивного характера научно-технологического развития.
Однако постепенно, по мере того, как приватизация превращалась в феномен глобальной экономической политики, она приобретала нового измерения. К середине 1980-х pp. приватизация стала одним из основных инструментов формирования транснациональной рыночной среды, обеспечивающей унификацию мирового экономического пространства в интересах транснациональных корпораций и международных финансовых институтов. Неолиберальная экономическая философия оказалась очень пригодным концептуальным упаковкой для такого «товара», как национальные приватизационные программы, которые разрабатывались Всемирным банком.
Не секрет, что во многих странах с низким уровнем развития, активным государственным сектором и слабым национальным капиталом, приватизация проводилась под давлением мощных международных структур, за спиной которых просматриваются транснациональные корпорации. Относительно этих стран требования приватизации и обеспечения максимального простора для действия частного капитала (не в последнюю очередь иностранного) были выдвинуты как обязательное предварительное условие получения кредитов и других видов экономической помощи.
Социальная база приватизации в большинстве стран, оказалась весьма узкой из-за отсутствия мощных социальных групп, которые настаивали на радикальной реформе бюрократической экономики. Это, кстати, стало одной из причин серьезные трудности, на которые наткнулась приватизация во многих странах с развивающейся экономикой.
Сказанное выше во многом касается и характеристик приватизации, развернулась на постсоветском пространстве.
К середине 1980-х pp., Когда во многих странах мира уже полным ходом осуществлялся распродажа государственной собственности, в СССР окончательно обнажились недостатки системы, построенной на тотальном огосударствлении и подавлении частнопредпринимательской инициативы. Сначала реформы второй половины восьмидесятых, а затем либерализация экономики, развернувшаяся ускоренными темпами, подготовили к 1991 году благоприятную почву для прорастания в общественном сознании идей приватизации, пришедшие с Запада, и их реализации в законодательных решениях власти.
Реформа вызревала в недрах советского экономического организма долго и мучительно. Коллапс советской экономической системы изначально закладывался не только на микро-, но и на макроуровне. За сравнительно недолгую экономическую историю социализма формальные правила и процедуры централизованного планирования успели продемонстрировать свою неэффективность. Для компенсации несовершенств экономического управления с самого начала были задействованы дополнительные рычаги политического давления партийными организациями и профсоюзами.
В рамках традиционного структурного пространства такая регуляция до определенного времени позволяла достаточно успешно решать одномерные задачи. Даже казалось, что централизованной экономике, управляемой плановыми решениями, в силу многие задач, недоступных децентрализованном, стихийном рынке.
Системе, построенной на базе абсолютизации государственной собственности, удавалось вырываться вперед на некоторых признанных приоритетных направлениях, используя свои возможности концентрации колоссальных ресурсов для достижения поставленной цели (Амбициозные космические проекты, создание новых систем вооружений, ядерная энергетика и т.п..).
Однако для решения сложных задач, связанных с проблемой выбора из нескольких альтернатив и поиском оптимальной стратегии развития в условиях быстрого изменения модернизированных моделей, советская система оказалась малопригодной.
Темпы инновационного обновления советской экономики оставались недопустимо низкими для страны, претендующей на роль великой экономической державы, а отраслевая структура - отсталой даже по сравнению с не очень развитыми странами мира. Экономика не воспринимала технологических новинок - и это при том, что за своими качественными и количественными характеристиками человеческий капитал, накопленный в СССР благодаря мощной системе образования, по многим характеристикам не только не уступал, но и превосходил тот, что был на Западе.
Корни слабой восприимчивости советской экономики к инновациям следует искать в отсталости и неповоротливости системы централизованно-бюрократического управления гигантской по масштабам государственной собственностью, отсутствии «очагов инновационного возбуждение »в едином регулирующем центре плановой системы. В условиях революционного скачка в развитии технологий, требовал резкого расширения национальных и транснациональных границ экономической свободы, оказалось, что в жестко регулируемой, замкнутой экономике нерыночного типа отсутствует механизм, способный «переваривать» новые технологии и ассимилировать их для производственных целей в необходимом объеме.
В основе сложившегося в СССР механизма управления (независимо от того, как его называть - административно-командной системой - по определению, данному российским ученым Поповым, административным рынком - в терминах Найшуля) лежала не столько экономическая или бюрократическая целесообразность, сколько властный потенциал той или иной управленческой структуры (партийной, хозяйственной, планировочной). Именно это в
конечном счете и стало главным фактором неэффективности советской экономики, что в конце и привело к распаду системы, управляемой командами из центра.
Неоднократные попытки позднего советского периода рационализировать этот механизм, не разрушая сложившейся системы отношений собственности, как правило, были безуспешными.
Так, применение инструментов. хозрасчета и самофинансирования в период позднего социализма не привело к реальному повышению уровня финансовой ответственности предприятий: убытки, порожденные неэффективностью использования факторов производства или управления, как и раньше, покрывались из бюджета или в форме прямых субсидий или за счет практически беспроцентных займов. В то же время паллиативная «маркетизация», начатая на взлете горбачевской перестройки, сопровождалась передачей части прав собственности от государства директората, не только не помогла решить проблему финансовой ответственности госпредприятий, но и породила серьезные деформации в экономическом поведении советского менеджмента, что впоследствии стало одной из причин неэффективности номенклатурной приватизации.
Однако эрозия института государственной собственности в СССР началась задолго до того, как в период горбачевской перестройки появились первые робкие попытки системного реформирования экономики. И очевидным признаком такой эрозии стало расширение экономического пространства, на котором хозяйничал теневой капитал. Как у всех бывших социалистических странах, в СССР образовались обширные зоны негосударственной (Альтернативной) экономики, в условиях абсолютного хозяйственного диктата государства могли выжить, только оставаясь на нелегальном положении.
В так называемом теневом секторе, который функционировал под негласным покровительством коррумпированных государственных чиновников, были аккумулированы огромные финансовые и материальные ресурсы; уже в 1970-1980-е годы они достигли таких масштабов, что начали задыхаться в тесном теневом пространстве и поэтому искали возможности легализации.
Партийно-хозяйственная номенклатура, которая фактически была своего рода коллективным владельцем формально государственных, представляла собой мощную силу, экономические интересы которой чем дальше, тем больше проявлялись в стремлении сначала в переоформление, а затем к перераспределению сложившейся структуры прав в отношении собственности. По мере накопления национального богатства номенклатуре становилось все теснее в рамках «коллективного собственника», и только сохранена идеологическая скорлупа мешала ее представителям стать самостоятельными институционально оформленными субъектами гражданско-правовых отношений.
Номенклатуре достаточно было освободиться от этой скорлупы, которая стала уже ненужным, чтобы конституировать и реализовать свои имущественные интересы. Поэтому значительная часть номенклатуры была особенно заинтересована в развенчание тотальной государственной собственности и приложила немало усилий, чтобы не только инициировать процесс реформирования отношений собственности, но и возглавить его.
К концу 1980-х pp. административные рычаги управления в советской экономике уже практически не работали, когда жесткая система была полностью дезорганизована и рассыпалась буквально на глазах под воздействием заложенной в ней в годы перестройки центробежных сил [59].
Оставалась, правда, проблема обеспечения социальной поддержки нового курса. И решить ее должна была приватизация.
В свете сказанного приватизации в Украине следует рассматривать не только как важнейшую составляющую комплекса мер государственной политики, имеющие целью формирование рыночной среды в стране, десятилетиями развивалась вне конкурентным рыночным пространством. Украинская приватизация вполне вписывается в контекст глобальной системной трансформации отношений собственности, развернувшейся в 1980 - 1990-е pp., и означало пересмотр места и роли государства в экономике.
Несмотря на многие принципиально важных различий в наборе факторов, обусловили движение к приватизации в странах с рыночной, квазирыночных и нерыночной экономикой (в последнем случае речь идет об экономике советского типа), генетические корни поворота к приоритетов частной собственности и свободного предпринимательства повсюду в мире оказались теми же. Импульсом к формированию новой структуры отношений собственности послужила кризис представлений об экономических функции и возможности государства, спровоцированная глубинными изменениями в технологическом базисе современного общества.
Очевидно, что саморазвитие мировой экономической системы вступил в новую фазу. На меняющейся технологической и информационной основе происходит формирование качественно новой системы взаимоотношений государства и рынка, состоит в пространстве интересов транснациональных корпораций. Все это коснулось и экономики Украины.
В глазах многих иностранцев Украина до сих пор - нечто особенное, страна-феномен, где мировые законы не могут работать в принципе, а если и могут, то только будучи адаптированными к неповторимых украинским условиям.
Современные условия бизнеса формировались в 1991-1993 pp., Причем они существенно отличались от международных традиций и стандартов. Было много искажений, отклонений от принятых на Западе принципов ведения и организации бизнеса. Это не значит, что Украина должна целиком и полностью перенимать опыт той или иной западной страны, слепо копию
вать ту или иную реформу и вести дела, как весь мир. Однако даже выбирая свой особый путь, Украине выгоднее, чтобы ее воспринимали и легко понимали, а для этого необходимо разговаривать с остальным миром на одном языке, переходить к некоторым единым стандартам. Для экономики, длительное время развивалась по своим особым законам и перешла к таким стандартам, процесс не может быть простым и быстрым, но то, что этот процесс, и причем во многих сферах довольно успешно, очевидно. Даже политический кризис начале 2001 года выступила в качестве катализатора позитивных перемен. Скажем, та же горбачевская перестройка была перестройкой Союза, а не нашей. Украине нужна своя собственная перестройка. Независимость мы получили спонтанно. Не было периода «Солидарности», как, скажем, в Польше, не было возможности формировать гражданское общество. Есть надежда, что история даст нам шанс выйти из кризиса лучше, чем мы были до нее.
Инвестору необходимы гарантии того, что завтра для него не станет чем-то непредсказуемым, что его права будут надежно защищены законом. Пусть и законом, отличающийся от тех, к которым он привык у себя в стране, но все же законом. Слабость и несовершенство законодательной базы, как и раньше, - проблема номер один в сфере инвестиций. И дело не столько в отсутствии законов, сколько, зачастую, в их невыполнении. Если в прошлые годы главными для инвесторов были риски политические, то на сегодняшний день основные риски лежат в правоохранительной сфере и связаны прежде всего с беззаконием и коррупцией, высокой степенью криминализации бизнеса. Эта проблема неотделима от другой - в Украина недостаточно разработана инфраструктура бизнеса, и поэтому сошел реализуются принципы свободной и справедливой конкуренции. Есть основание полагать, что оздоровление бизнес-среды происходить мере реализации экономической программы правительства, где определены приоритеты для формирования в Украине инвестиционного климата. Аналогичная программа была взята за основу, например, в Турции в 1980 году. К этому времени экономика Турции была достаточно закрытой, однако после того, как правительство реализовало эту знаменитую программу, в стране было введено международные принципы ведения бизнеса, прошли необходимые структурные реформы, реформы сфере налогообложения, финансового законодательства, были разработаны стимулы для иностранных инвесторов и для инвестиций вообще [60, с. 17].
Начинать формирование благоприятного инвестиционного климата необходимо с хорошо спланированной кампании, целью которой будет донести до всех потенциальных инвесторов, такой климат действительно налаживается. Правительству необходимо объявлять, какие шаги уже осуществлено, которые будут начинаться, постоянно пропагандировать эти идеи, демонстрировать реальные примеры инвестиционных проектов с участием нерезидентов.
Что касается реформаторских действий в экономике, то прежде всего необходимо осуществить реструктуризации промышленности. 20-40% действующих предприятий сегодня неплатежеспособными компаниями. Возникает вопрос - почему они продолжают свой бизнес? Пожалуй, ни кредиторы, ни государство не подают в суд, не проводят правовых действий против них, и поэтому они остаются в бизнесе.
В качестве примера можно привести действия энергетиков, направленные на борьбу с хроническими неплательщиками: когда начали прекращать подачу электроэнергии тем компаниям, годами не платили за некоторые объективные финансовые трудности, сразу же оказалось, что многие из них все же смогут заплатить, отыскав необходимые средства. Возможно, причина здесь в том, что сложилась историческая традиция не платить. Таким образом, в ходе промышленной реструктуризации необходимо четко разграничить жизнеспособные предприятия, которые могут нормально вести бизнесе такие что есть неплатежеспособными и только генерируют долговые цепочки по всей экономике. Соответственно, первым необходимо создать нормальные условия для бизнеса, а другим дать возможность благополучно «умереть».
На сегодняшний день инвесторы все больше убеждаются, что власть не просто декларирует свои намерения что-то менять, реформировать в экономике, но и приступила к реальных действий, а это не может не сказаться на результатах его деятельности. В 2000 году иностранные инвесторы вложили в экономику Украины $ 792 200 000, что на 5% больше, чем годом ранее. Общий объем прямых иностранных инвестиций в Украину за состоянию на 1 января 2001 года достиг $ 3865500000, или $ 78 на одного жителя. Годовой прирост инвестиций в 2000 году составил $ 583 700 000, что на 23,9% превышает аналогичный показатель 1999 года. Инвестиции поступили из 110 стран мира. Наибольшие объемы внесены нерезидентами: из США - $ 635 800 000 (16,4% общего объема), Кипра - $ 372 600 000 (9,6%), Нидерландов - $ 361 800 000 (9,4%), Российской Федерации - $ 314 300 000 (8,1%), Великобритании - $ 299 400 000 (7,7%), Германии - $ 237 900 000 (6,2%).
Наиболее инвестиционно привлекательными в Украине являются: пищевая промышленность - $ 775,5 млн (20,1% общего объема инвестиций), внутренняя торговля - $ 727 800 000 (18,8%), машиностроение и металлообработка
- $ 347 600 000 (9,0%), финансы, кредит и страхование - $ 248 100 000 (6,4%), топливно-энергетическая промышленность $ 227,0 млн (5,9%) [61].
Особый интерес для решения проблемы приватизации в Украине составляют транснациональные корпорации, уровень менеджмента в которых на порядок выше, чем в отечественных. Это значит, что на порядок большие объемы привлеченных средств и длительные сроки кредитования. Возьмем для примера Кременчугский, Херсонский, Лисичанский, Одесский НПЗ, простояли пять лет - и со стороны западных инвесторов никакого внимания к ним не наблюдалось. И только с приходом в Украина
таких компаний, как «Лукойл», который сегодня не столько русскими, сколько транснациональными корпорациями, украинские НПЗ смогли перерабатывать 65 млн тонн нефти в год, тогда как ранее загрузки едва достигало 12 млн тонн [62, с. 7].
Или еще такой пример. После распада СССР и потери рынка подшипникового металла Донецкий металлургический завод оказался в очень трудном положении, и только твердая позиция заводского руководства позволила сохранить и предприятие, и его коллектив. Люди мыслили стратегически. Комплекс завода была разделена пополам - создано ОАО «Донецкий металлургический завод» и приватизировано иностранными инвесторами современное для выпуска специальных сталей «Истил-ДМЗ". Поскольку эти структуры имеют общее энергоснабжение, железнодорожный транспорт, большинство технических служб, то они и работают в тесной связи. После такой реорганизации впервые за последние пять лет металлурги не только работали без убытков, но и получили 85,5 млн грн балансовой прибыли. В 2000 году выплавлено свыше 460 тыс. тонн чугуна, 810 тыс. тонн стали, потребителям отгружено 686 тыс. тонн проката. Объем реализованной продукции против предыдущего года возрос на 65,3 процента и составил 565,5 млн. грн.
В рамках совместной деятельности за 86 миллионов инвестиционных долларов на заводе в течение последних четырех лет был создан самый современный в Европе металлургический миникомплексов. Модернизирован весь электросталелитейного цех - две электропечи, печь-ковш, машину непрерывного литья заготовок, вакуумную систему газоочистки. Последняя новинка - установка рафинирования стали. Она на 100 процентов обеспечит потребности внутреннего рынка в высококачественной металле. Несмотря на то, что на предприятии в 2001 году шла реконструкция, оно уже давало по 40 тыс. тонн стали ежемесячно. А вообще планируется развить мощности до 1,5 млн тонн в год. Инвестиции вкладывает зарегистрирована в США транснациональная группа «Истил», в частности ее дочерняя компания «Металзраша», которая уже десять лет работает на рынках бывшего СССР. Сегодня донецкий металл охотно покупают фактически все страны Западной Европы и США.
Инвесторы в Донецке работают очень плодотворно. Они планируют и дальнейшее расширение производства и соответствующие экологические мероприятия, которые улучшат санитарное состояние предприятия. Государству такие партнеры выгодны. Ежемесячно «Истил-ДМЗ» выплачивает налогов свыше 1 млн грн, почти 4 млн перечисляется за электроэнергию и 2 млн за газ. 1850 работников имеют на этом предприятии постоянную работу и высокую з [63].
Согласно данным Фонда государственного имущества Украины приватизация 2000 года прошла под эгидой Закона Украины «О программе приватизации на 2000-2002 pp.", что дало достичь значительных результа
тов. Задачи, поставленные перед ФГИУ, заключались в получении беспрецедентных (3 млрд грн) средств от продажи имущества в госбюджет и в привлечении на предприятия эффективных собственников. Это чрезвычайно сложный и в то время ответственная задача, если учесть, что с начала года на приватизацию вышли наиболее привлекательные, стратегически важные для экономики и безопасности страны предприятия. В госбюджет на конец года поступило около 2 млрд 70 млн грн - Такого спроса на украинские предприятия еще не наблюдалось в Украине, и этому способствовали именно новые подходы к приватизации, одним из которых является информационная открытость процесса приватизации. Впервые за всю ее историю правительство и ФГИУ представили энергокомпании за рубежом. Самым продажей года, и, собственно, всей украинской приватизации, стала продажа Николаевского глиноземного завода - сначала были проданы на конкурсе 30% акций за 100 млн долларов США, а позже уже на бирже ФГИ продал еще 15% двумя пакетами по около 25 млн долларов США. Отметим, щсгчитка и последовательная позиция в отношении процесса приватизации гарантирует стабильность инвесторам и способствует их вовлечению их к этому процессу. К Кстати, после прихода нового хозяина, это предприятие, вокруг которого несколько лет продолжались скандалы, сегодня стало спокойно работать, снято социальное напряженность.
Перечень предприятий, которые были успешно проданы по новым правилам, дополняют «Океан», «Волыньцемент», Малинская бумажная фабрика, ЛиНОС, Херсонский нефтеперерабатывающий завод. Продажа не всех этих пакетов акций принес значительные поступления в бюджет, зато решено и другую проблему приватизации - привлечение эффективного собственника с современным менеджментом и рыночными планами развития предприятий.
Показательно, что за год в украинской приватизации поверили крупные иностранные инвесторы. Это и голландский Дамен, и швейцарский концерн Вигор Холдинг, и немецкая компания Дикергоф. Кроме того, что они пришли на украинский предприятия, причем с серьезными инвестиционными планами, обнадеживающим является тот факт, что участие в приватизации они брали прямо, а не через посредников. Есть они публично заявили о том, что идут в Украину.
2000 год стал годом становления новой приватизации, и поэтому неудивительно, что на этом этапе не удалось избежать досадных ситуаций (как, например, ситуация вокруг ЗАлК или Крымского содового завода). Подобные недоразумения не будут возникать, когда будет четко определено, какая цель стоит перед приватизацией каждого предприятий: нужны деньги в бюджет от кого или приход действительно промышленного инвестора. Однако такие ситуации есть еще результатом предвзятого отношение к
самой приватизации со стороны многих из тех, кто в ней задействован, прежде местных органов власти. Но, еще не удалось убедить, что именно приватизация является движущей силой реформ, а большинство из тех, кто покупает предприятия, способствуют их проведению. Значительным вкладом в приватизации стратегических объектов с услуги иностранных советников. Тендеры по приватизации названных объектов происходили с их участием. Иностранные советники - это высокообразованные специалисты в области приватизации, но они недостаточно знают украинскую специфику - нормативную, законодательную базу рынке и самое главное - неосведомленные с технологией подготовки, принятия и реализации решений в высших органах государственной власти Украины.
Основу приватизации 2001 г. составили, в основном, крупные стратегические предприятия машиностроения и металлургического комплекса. В 2001 p., По данным Фонд Госимущества Украины, изменили форму собственности в процессе приватизации 6048 объектов, что на 15,8% больше, чем в 2000 г. от продажи объектов государственной собственности получено около 2,2 млрд грн. В течение года было приватизировано 6 Облэнерго, существенно повышено качество и прозрачность проведения конкурсов и международных тендеров. Всего за 1992-2001гг. форму собственности изменили более 79 тыс. объектов (табл. 6.1, 6.2).
За 5 месяцев 2002 г. в общий фонд Государственного бюджета Украины перечислено 328 300 000 грн, что составляет близько 44% запланированного объема поступлений. Это следствие прежде общих недостатков управления государственной собственностью и приватизационным процессом, в частности необоснованно большого перечня предприятий, приватизация которых запрещена, несовершенства законодательной базы приватизации, большого количества убыточных государственных предприятий, реализации имущества, находится в налоговом залоге, без применения прозрачных схем приватизации и др..
Незавершенное решения ряда проблем создает огромный риск для экономики Украина, мешает утверждению полноценных рыночных отношений, порождает условия для нарушения законодательства в процессе приватизации.
Так, в 2001 году по фактам применения внеприватизационных механизмов реализации имущества Департамент государственной службы борьбы с экономической преступностью МВД Украины возбудил более 200 уголовных дел. К ответственности привлечено 172 человека, 89 из которых - руководители предприятий и организаций, занимались принудительной реализацией государственного имущества. Весьма актуальной остается эта проблема и сегодня. Хорошо известны и коммерческие структуры, с помощью которых осуществляется незаконная реализация имущества («Профессионал», «Укрконтракт», «Рикон», «Укрспецюст» и другие), и распространенные виды правонарушений в этой сфере.
Конечно, возникновение новых незаконных форм отчуждения собственности в государстве требует разработки четких направлений оперативного сопровождения «Теневых» способов завладения правами на государственную собственность. Поэтому так важно отработать единые подходы правоохранительных органов к квалификации преступных деяний, при производстве процессов корпоративного управления государственными долями и государственным имуществом, переданным в уставные фонды хозяйственных обществ, а также во время принудительной продажи имущества и процедур банкротства.
Очень важно спрогнозировать цели и оценить намерения инвесторов, которые станут владельцами или совладельцами предприятий, которые приватизируются. Одной из таких целей должно быть желание инвестора развивать производство на предприятии, в которое инвестор вкладывает средства. Мировая практика, в том числе на постсоветском пространстве, знает немало случаев, когда новые владельцы стремятся обеспечить возврат вложенных денег с «наваром» за счет интенсивного использования действующих мощностей, не думая об их наращивание и модернизацию, а в ряде случаев - чтобы затормозить развитие своей новой собственности, которая является конкурентом ранее «раскрученных» производств «за границей».
Например, акционерное общество «Ивано-Франковск» в последнее время, несмотря на все перипетии развития экономики в Украине, наращивает объемы производства строительных материалов, благодаря чему стало неоспоримым лидером среди родственных предприятий отрасли. В основу деятельности здесь положено выпуск качественной и дешевой продукции, осуществляется в четырех производствах - цементном, асбестоцементному, железобетонных изделий и конструкций, а также в сельском хозяйстве. Однако главное направление специализации предприятия - это производство кровельных материалов, асбестоцементных труб и железобетонных конструкций.
Не случайно предприятие привлекает многих иностранных инвесторов и особенно сильных конкурентов. Стратегическим партнером прикарпатцев желает, в частности, стать транснациональная компания «Ляфарж» - мировой лидер выпуску цемента, годовой объем реализации продукции которой составляет 10,5 млрд евро. Условия сотрудничества компания диктует такие: 75 процентов акций цементного производства должна принадлежать ей, 25 - акционерам.
Члены правления общества считают, что речь идет не о сотрудничестве, а о развал предприятия и уничтожение его как конкурента. Ведь французы ставят в круг своих интересов только цементное производство. Асбестоцементное их не интересует (они этим занимаются), железобетонное - тоже, а о сельском хозяйстве нечего и говорить. А это
значит разрушить стержень, вокруг которого держатся все производства. Ведь 350 тысяч тонн цемента (с 470), которые за год производят в ОАО, идет на внутренние потребности. Без цемента могло бы остановиться все асбестоцементных производств.
Наиболее поразила прикарпатцев предложение «Ляфаржу» «разорвать» завод на две части. Так появились справедливые вопросы: для чего продавать прибыльное предприятие иностранцам и тем самым становиться сырьевыми зависимым от французов. Ведь все производства взаимосвязаны и органично поддерживают и дополняют друг друга. Целостный имущественный комплекс с многоотраслевой структурой позволяет маневрировать на рынках сбыта продукции. Например, медицинские бинты, которые выпускает гипсовое производство, лучше реализуются зимой, цемент - ранней весной, асбестоцементные листы - осенью, а железобетон - на протяжении всего года. Коллектив опасается: если отдать французам цемент, тогда комбинат не сможет работать как единое целое в замкнутом цикле, где две трети предприятия составляет производство шифера и асбестоцементных изделий. И наконец, нет гарантий, что впоследствии производство не сократят, а более двух тысяч рабочих не оказываются за проходной. Прикарпатцев, в частности, беспокоит, будут ли иностранцы вкладывать средства в реконструкцию инженерных коммуникаций, которые эксплуатируются более 25 лет, работать над уменьшением энергоемкости производств и т.п..
Беспокоит правления акционеров и будущее совместных транспортных развязок цементно-шиферного комбината, железнодорожных магистралей и автодорог, коммуникаций и канализационных установок. Однако от французской стороны четких ответов не услышали.
Не способствует партнерству прикарпатцев с французами и деятельность Николаевского цементного завода (Львовская область), где французская фирма «Ляфарж» владеет 82 процентами акций. Там предприятие с годовой мощностью 3,5 млн тонн цемента (в семь раз больше, чем в прикарпатцев) выпускает его только около 250 тысяч тонн (Вдвое меньше, чем ОАО «Ивано-ранкивськцемент»).
Однако у работников «Ивано-Франковскцемента» другая ситуация. Поэтому правление акционерного общества единогласно признало условия «стратегического партнерства» транснациональной фирмы «абсолютно неприемлемыми».
Прикарпатцы было что показать гостям. По утверждению специалистов, 50 процентов доходов цементной отрасли в Украине дает именно это предприятие (хотя оно и небольшое), поскольку другие работают неэффективно. Стоимость основных фондов оценивается в 250 млн долларов США. Сохранили здесь производственный и человеческий потенциал (В отличие от других смежных предприятий страны).
Акционеры понимают, что Украина инвестиции нужны. Но подход к выбору инвесторов должно быть дифференцирован.
Если предприятие «не лежащее» и справляется, то его нужно отдавать в чужие руки. Если не действует - стоит отдавать. Нынешний подход, где все обязательно надо продать, раздать и считать, что только инвестор нам поможет, является ошибочным.
Члены правления ОАО предложили свои условия сотрудничества с «Ля-Фарж». В частности, они хотят совместно обсуждать ценовую политику, искать новые рынки сбыта продукции, обмениваться делегациями, помогать в случае производственной необходимости. А французам дипломатично дали понять: чтобы те не мешали работать, а партнерские отношения с «Ляфаржем» будут осуществлять через ОАО «Николаевцемент».
«Ивано-Франковск» видит свою перспективу в самостоятельном развитии. В планах предприятия - совершенствование действующего производства за счет собственных средств и кредитов отечественных банков. Прикарпатцы намерены в ближайшие годы выйти на технологический уровень европейских стран и начать выпуск конкурентоспособной продукции [64].
Они первыми в Украине и СНГ перешли на использование в производственном процессе угля вместо газа. Здесь успешно введен в действие новый углеподготовительный комплекс по обжигу клинкера, который является основой для производства цемента. Перебои поставки газа и постоянное увеличение его цены побудило правления акционерного общества искать альтернативное топливо. Ведь ежемесячно предприятие потребляло газа на 3,2 миллиона гривен.
Практика использования угля в цементном производстве широко применяется в европейских странах. Комплекс по подготовке угля для сжигания во вращающихся печах сооружали с помощью партнеров - чешской фирмы «PSP Engineering as» и немецкой «Шенк». Нововведение позволит нашему государству высвободить около 80 миллионов кубометров газа, снизить себестоимость продукции почти на 30 процентов и стабилизировать обеспечение энергоносителей. Сэкономленные средства планируется направить на зарплату работникам.
Этот проект получил высокую оценку по влиянию на окружающую среду государственного управления экоресурсов, где утверждают, что выбросы в атмосферу твердых частиц даже вдвое меньше, чем это предусматривают нынешние европейские нормативы. Успешное введение в эксплуатацию нового производственного комплекса позволяет модернизировать все цементное производство. В частности, уже утверждена программа реконструкции всех подразделений предприятия.
Сейчас ОАО «Ивано-Франковск цемент» стабильно работает и дает
работу и зарплату трем тысячам прикарпатцев. Кроме того, по данным концерна «Укрцемент», в первом полугодии 2002 года на предприятие приходилось около 23 процентов выпуска товарной продукции в денежном выражении, что больше всего среди предприятий отрасли.
Иностранный капитал требует не только государственных гарантий, ему нужен также партнер в лице частного украинского инвестора. Поэтому нельзя отделять проблемы частных отечественных инвесторов от иностранных. Отечественное предпринимательство сосредоточено сейчас, в основном, в сфере торгово-посреднической и банковской деятельности. Частный отечественный инвестор не имеет опыта и достаточной квалификации в разработке и реализации проектов производственного профиля. В то же время вложения украинского капитала в иностранные банки, недвижимость, ценности и т.п. свидетельствуют о наличии избыточных инвестиционных ресурсов, которые не находят безопасного прибыльного вложения в самой стране. Из Украины вывозят значительные денежные ресурсы, которые могли бы принимать участие в обеспечении подъема национальной экономики. Только плодотворное сотрудничество отечественных и иностранных инвесторов позволит решить целый ряд проблем.
Важное значение для инвестиционной среды имеет осуществляемая в стране приватизация. Особый интерес при этом вызывает рассмотрение целей, методов и результатов ее проведения в сопоставлении с аналогичными процессами и результатами в национальных экономиках других государств.
Например, приватизация «Укртелекома» с привлечением инвестора, ориентированного на долгосрочные стратегические интересы, по мнению правительства и Верховной Рады Украины, дала бы «возможность провести перестройку и модернизацию сетей телекоммуникаций, достичь европейского уровня связи, привести качество услуг в соответствии с международных стандартов, наконец, получить дополнительные средства в бюджет »[58].
В течение последних десятилетий приватизация в той или иной форме, в тех или иных масштабах коснулась более 100 национальных экономик стран с различным экономическим укладом, различными политическими и социальными системами, различными хозяйственными традициями.
Пожалуй, никогда прежде за всю историю мировой экономики приоритеты экономического курса в разных странах не смещались в одном направлении с такой синхронностью и в таких масштабах, как это произошло в последние два десятилетия.
Конечно, такой резкий поворот экономической политики не был случайным. В течение полувека, начиная с мирового кризиса 1929-1933 pp., в странах с развитым рынке отчетливо проявлялась потребность не в свертывании, а, наоборот, - в усилении государственного вмешательства в экономику. Основная причина этого заключалась в том, что механизм стихийного рыночного регулирования, взорван порожденной им самим тенденцией к монополизации, становился все менее пригодным для поддержания воспроизводственных пропорций в условиях все более сложной структуры экономических связей.
В ходе кризиса стало очевидным, что дальнейшее функционирование капиталистической системы невозможно без создания эффективного постоянно действующего механизма коррекции несовершенств рынка с использованием различных инструментов, которые есть в распоряжении государства.
С 1930-х pp. в странах с рыночной экономикой государственный капитал стал активнее привлекаться для заполнения экономических ниш с неблагоприятными условиями воспроизводства; оставаясь мало привлекательным для частного капитала, он был жизненно важным для функционирования экономики в целом.
Возрастание экономической роли государственной собственности и государственного предпринимательства продолжало оставаться одной из характерных черт в послевоенной экономической истории стран с развитым рынком. Государственная собственность укреплялась прежде всего в тех сегментах хозяйства, которые требовали значительных долгосрочных инвестиций.
Пока технологический процесс имел преимущественно эволюционный характер
тер, государственные предприятия более-менее благополучно справлялись со своими макроэкономическими функциями, и их известные дефекты (искусственная поддержка цен ограничение конкуренции, бюрократизация управленческого аппарата) не вызывали серьезных нареканий. Но когда в середине 1970-х годов образовался мощный сгусток базисных инноваций, прорывались на рынок, когда необходимо было решительно структурное ломка национальных экономик и возникла необходимость быстро перестраиваться в соответствии с динамических технологических обстоятельств, многие государственных предприятий оказались «не на высоте».
Ограниченные макроэкономическими и социальными обязательствами и юридическими рамками, лишены необходимой предпринимательской свободы, много государственных предприятий оказались не подготовленными к новым условиям хозяйствования, требовавших большей гибкости, оперативности в принятии решений, коммерческой динамичности и инициативы. Структурные сдвиги поставили вопрос об изыскании необходимых инвестиций для развития новых отраслей, технологий и производств. С точки зрения экономической философии неолиберализма, в то время оказалась наиболее востребованной властными элитами в странах, которые вышли на передовые рубежи технологического прорыва, самым решением проблемы представлялось поощрения к росту частных сбережений путем проведения соответствующей налоговой политики.
Угроза сокращения налоговых поступлений в бюджет нуждалась превентивных меры для консолидации бюджетной структуры, чтобы предотвратить новому обострению и без того болезненной проблемы бюджетного дефицита. Но реструкцийна политика по расходной части бюджета неизбежно должна была привести к более жестких условий предоставления финансовой помощи не только малорентабельным и убыточным государственным предприятиям, но и тем, которые имели потребность в бюджетных ресурсах для освоение новых технологий и продвижение на новые рынки.
Распределение бюджетного «пирога» среди госпредприятий, нуждающихся в финансовой поддержки, было временем далеким от оптимального: во-первых, из-за отсутствия, в принципе, надежного экономического механизма, что гарантирует оптимальную структуру бюджетных субсидий, и, во-вторых, из-за особой роли так называемых неформальных связей между высшими менеджерами некоторых государственных предприятий и чиновниками госаппарата, причастными к выделению бюджетных средств. Известно, что для менеджеров государственных политические интересы правящей элиты всегда служили главными ориентирами в принятии того или иного экономического решения.
В итоге экономическое положение государственных предприятий в условиях интенсивных структурных преобразований становилось хиткишим: слабость внутренних импульсов к инновациям, свойственная многим предприятиям госсектора, дополнялась реальной перспективой усиления финансовой напряженности из-за снижения маневренности бюджетной политики. Все это вместе и послужило питательной почвой для новых обвинений государственных предприятий в неэффективности.
В условиях, когда маневрирования бюджетными расходами приходилось осуществлять в достаточно тесном финансовом пространстве через растущие масштабы бюджетного дефицита, требования освобождения государства от нерентабельных предприятий объективно становились все настойчивее.
Одновременно заметно возросли масштабы перенакопления частного капитала: он готов был хлынуть не только в новые отрасли, где развертывание производства всегда связано с повышенным коммерческим риском, а также в те сферы экономической активности, традиционно были закреплены за государством и куда когда-то он проникал очень неохотно.
Цели государственного регулирования вступили в противоречие с его методами - вместо Чтобы смягчать, по мере необходимости, накапливаемые противоречия государство, участвуя в перераспределении все большей доли национального дохода, начала «Душить» свободную экономику своей чрезмерной «весом».
Ключевым фактором, обнажил до середины 1970-х pp. несостоятельность концепции «Великой державы», стал выход мирового цивилизованного процесса на новый виток технологического развития. Именно революция в технологиях дала в конечном счете импульс переоценке сложившихся в предыдущие десятилетия представлений о масштабах участия государства в предпринимательской деятельности, в части совокупного общественного богатства, открыв дорогу приватизации, стала самым ярким символом «Новой рыночной динамики» сначала в странах Запада, а затем и в остальном мире.
Зародившись в Великобритании, «вирус» приватизации стал стремительно распространяться, «Заражая» все новые национальные экономические «организмы».
Непосредственные цели и стимулы приватизации формулировались в каждой стране по-разному: укрепление финансовой базы центральной и местной власти за счет освобождение бюджетов от балласта, связанного с необходимостью поддержки неэффективных держвиробництв и услуг, улучшения экономических показателей отдельных предприятий, находящихся в собственности государства, путем передачи их частному капитала, повышения эффективности экономики в целом, переориентация на преимущественно косвенные методы регулирования рыночных пропорций; рассредоточения прав собственности с целью расширения социальной опоры политического курса. Достижение этих и других, в определенном смысле, частных целей должно способствовать завершение большей гибкости, мобильности, приспособленности национальных экономических систем к новой воспроизводственной динамики в условиях приобретенного кумулятивного характера научно-технологического развития.
Однако постепенно, по мере того, как приватизация превращалась в феномен глобальной экономической политики, она приобретала нового измерения. К середине 1980-х pp. приватизация стала одним из основных инструментов формирования транснациональной рыночной среды, обеспечивающей унификацию мирового экономического пространства в интересах транснациональных корпораций и международных финансовых институтов. Неолиберальная экономическая философия оказалась очень пригодным концептуальным упаковкой для такого «товара», как национальные приватизационные программы, которые разрабатывались Всемирным банком.
Не секрет, что во многих странах с низким уровнем развития, активным государственным сектором и слабым национальным капиталом, приватизация проводилась под давлением мощных международных структур, за спиной которых просматриваются транснациональные корпорации. Относительно этих стран требования приватизации и обеспечения максимального простора для действия частного капитала (не в последнюю очередь иностранного) были выдвинуты как обязательное предварительное условие получения кредитов и других видов экономической помощи.
Сказанное выше во многом касается и характеристик приватизации, развернулась на постсоветском пространстве.
К середине 1980-х pp., Когда во многих странах мира уже полным ходом осуществлялся распродажа государственной собственности, в СССР окончательно обнажились недостатки системы, построенной на тотальном огосударствлении и подавлении частнопредпринимательской инициативы. Сначала реформы второй половины восьмидесятых, а затем либерализация экономики, развернувшаяся ускоренными темпами, подготовили к 1991 году благоприятную почву для прорастания в общественном сознании идей приватизации, пришедшие с Запада, и их реализации в законодательных решениях власти.
Реформа вызревала в недрах советского экономического организма долго и мучительно. Коллапс советской экономической системы изначально закладывался не только на микро-, но и на макроуровне. За сравнительно недолгую экономическую историю социализма формальные правила и процедуры централизованного планирования успели продемонстрировать свою неэффективность. Для компенсации несовершенств экономического управления с самого начала были задействованы дополнительные рычаги политического давления партийными организациями и профсоюзами.
В рамках традиционного структурного пространства такая регуляция до определенного времени позволяла достаточно успешно решать одномерные задачи. Даже казалось, что централизованной экономике, управляемой плановыми решениями, в силу многие задач, недоступных децентрализованном, стихийном рынке.
Системе, построенной на базе абсолютизации государственной собственности, удавалось вырываться вперед на некоторых признанных приоритетных направлениях, используя свои возможности концентрации колоссальных ресурсов для достижения поставленной цели (Амбициозные космические проекты, создание новых систем вооружений, ядерная энергетика и т.п..).
Однако для решения сложных задач, связанных с проблемой выбора из нескольких альтернатив и поиском оптимальной стратегии развития в условиях быстрого изменения модернизированных моделей, советская система оказалась малопригодной.
Темпы инновационного обновления советской экономики оставались недопустимо низкими для страны, претендующей на роль великой экономической державы, а отраслевая структура - отсталой даже по сравнению с не очень развитыми странами мира. Экономика не воспринимала технологических новинок - и это при том, что за своими качественными и количественными характеристиками человеческий капитал, накопленный в СССР благодаря мощной системе образования, по многим характеристикам не только не уступал, но и превосходил тот, что был на Западе.
Корни слабой восприимчивости советской экономики к инновациям следует искать в отсталости и неповоротливости системы централизованно-бюрократического управления гигантской по масштабам государственной собственностью, отсутствии «очагов инновационного возбуждение »в едином регулирующем центре плановой системы. В условиях революционного скачка в развитии технологий, требовал резкого расширения национальных и транснациональных границ экономической свободы, оказалось, что в жестко регулируемой, замкнутой экономике нерыночного типа отсутствует механизм, способный «переваривать» новые технологии и ассимилировать их для производственных целей в необходимом объеме.
В основе сложившегося в СССР механизма управления (независимо от того, как его называть - административно-командной системой - по определению, данному российским ученым Поповым, административным рынком - в терминах Найшуля) лежала не столько экономическая или бюрократическая целесообразность, сколько властный потенциал той или иной управленческой структуры (партийной, хозяйственной, планировочной). Именно это в
конечном счете и стало главным фактором неэффективности советской экономики, что в конце и привело к распаду системы, управляемой командами из центра.
Неоднократные попытки позднего советского периода рационализировать этот механизм, не разрушая сложившейся системы отношений собственности, как правило, были безуспешными.
Так, применение инструментов. хозрасчета и самофинансирования в период позднего социализма не привело к реальному повышению уровня финансовой ответственности предприятий: убытки, порожденные неэффективностью использования факторов производства или управления, как и раньше, покрывались из бюджета или в форме прямых субсидий или за счет практически беспроцентных займов. В то же время паллиативная «маркетизация», начатая на взлете горбачевской перестройки, сопровождалась передачей части прав собственности от государства директората, не только не помогла решить проблему финансовой ответственности госпредприятий, но и породила серьезные деформации в экономическом поведении советского менеджмента, что впоследствии стало одной из причин неэффективности номенклатурной приватизации.
Однако эрозия института государственной собственности в СССР началась задолго до того, как в период горбачевской перестройки появились первые робкие попытки системного реформирования экономики. И очевидным признаком такой эрозии стало расширение экономического пространства, на котором хозяйничал теневой капитал. Как у всех бывших социалистических странах, в СССР образовались обширные зоны негосударственной (Альтернативной) экономики, в условиях абсолютного хозяйственного диктата государства могли выжить, только оставаясь на нелегальном положении.
В так называемом теневом секторе, который функционировал под негласным покровительством коррумпированных государственных чиновников, были аккумулированы огромные финансовые и материальные ресурсы; уже в 1970-1980-е годы они достигли таких масштабов, что начали задыхаться в тесном теневом пространстве и поэтому искали возможности легализации.
Партийно-хозяйственная номенклатура, которая фактически была своего рода коллективным владельцем формально государственных, представляла собой мощную силу, экономические интересы которой чем дальше, тем больше проявлялись в стремлении сначала в переоформление, а затем к перераспределению сложившейся структуры прав в отношении собственности. По мере накопления национального богатства номенклатуре становилось все теснее в рамках «коллективного собственника», и только сохранена идеологическая скорлупа мешала ее представителям стать самостоятельными институционально оформленными субъектами гражданско-правовых отношений.
Номенклатуре достаточно было освободиться от этой скорлупы, которая стала уже ненужным, чтобы конституировать и реализовать свои имущественные интересы. Поэтому значительная часть номенклатуры была особенно заинтересована в развенчание тотальной государственной собственности и приложила немало усилий, чтобы не только инициировать процесс реформирования отношений собственности, но и возглавить его.
К концу 1980-х pp. административные рычаги управления в советской экономике уже практически не работали, когда жесткая система была полностью дезорганизована и рассыпалась буквально на глазах под воздействием заложенной в ней в годы перестройки центробежных сил [59].
Оставалась, правда, проблема обеспечения социальной поддержки нового курса. И решить ее должна была приватизация.
В свете сказанного приватизации в Украине следует рассматривать не только как важнейшую составляющую комплекса мер государственной политики, имеющие целью формирование рыночной среды в стране, десятилетиями развивалась вне конкурентным рыночным пространством. Украинская приватизация вполне вписывается в контекст глобальной системной трансформации отношений собственности, развернувшейся в 1980 - 1990-е pp., и означало пересмотр места и роли государства в экономике.
Очевидно, что саморазвитие мировой экономической системы вступил в новую фазу. На меняющейся технологической и информационной основе происходит формирование качественно новой системы взаимоотношений государства и рынка, состоит в пространстве интересов транснациональных корпораций. Все это коснулось и экономики Украины.
В глазах многих иностранцев Украина до сих пор - нечто особенное, страна-феномен, где мировые законы не могут работать в принципе, а если и могут, то только будучи адаптированными к неповторимых украинским условиям.
Современные условия бизнеса формировались в 1991-1993 pp., Причем они существенно отличались от международных традиций и стандартов. Было много искажений, отклонений от принятых на Западе принципов ведения и организации бизнеса. Это не значит, что Украина должна целиком и полностью перенимать опыт той или иной западной страны, слепо копию
вать ту или иную реформу и вести дела, как весь мир. Однако даже выбирая свой особый путь, Украине выгоднее, чтобы ее воспринимали и легко понимали, а для этого необходимо разговаривать с остальным миром на одном языке, переходить к некоторым единым стандартам. Для экономики, длительное время развивалась по своим особым законам и перешла к таким стандартам, процесс не может быть простым и быстрым, но то, что этот процесс, и причем во многих сферах довольно успешно, очевидно. Даже политический кризис начале 2001 года выступила в качестве катализатора позитивных перемен. Скажем, та же горбачевская перестройка была перестройкой Союза, а не нашей. Украине нужна своя собственная перестройка. Независимость мы получили спонтанно. Не было периода «Солидарности», как, скажем, в Польше, не было возможности формировать гражданское общество. Есть надежда, что история даст нам шанс выйти из кризиса лучше, чем мы были до нее.
Инвестору необходимы гарантии того, что завтра для него не станет чем-то непредсказуемым, что его права будут надежно защищены законом. Пусть и законом, отличающийся от тех, к которым он привык у себя в стране, но все же законом. Слабость и несовершенство законодательной базы, как и раньше, - проблема номер один в сфере инвестиций. И дело не столько в отсутствии законов, сколько, зачастую, в их невыполнении. Если в прошлые годы главными для инвесторов были риски политические, то на сегодняшний день основные риски лежат в правоохранительной сфере и связаны прежде всего с беззаконием и коррупцией, высокой степенью криминализации бизнеса. Эта проблема неотделима от другой - в Украина недостаточно разработана инфраструктура бизнеса, и поэтому сошел реализуются принципы свободной и справедливой конкуренции. Есть основание полагать, что оздоровление бизнес-среды происходить мере реализации экономической программы правительства, где определены приоритеты для формирования в Украине инвестиционного климата. Аналогичная программа была взята за основу, например, в Турции в 1980 году. К этому времени экономика Турции была достаточно закрытой, однако после того, как правительство реализовало эту знаменитую программу, в стране было введено международные принципы ведения бизнеса, прошли необходимые структурные реформы, реформы сфере налогообложения, финансового законодательства, были разработаны стимулы для иностранных инвесторов и для инвестиций вообще [60, с. 17].
Начинать формирование благоприятного инвестиционного климата необходимо с хорошо спланированной кампании, целью которой будет донести до всех потенциальных инвесторов, такой климат действительно налаживается. Правительству необходимо объявлять, какие шаги уже осуществлено, которые будут начинаться, постоянно пропагандировать эти идеи, демонстрировать реальные примеры инвестиционных проектов с участием нерезидентов.
Что касается реформаторских действий в экономике, то прежде всего необходимо осуществить реструктуризации промышленности. 20-40% действующих предприятий сегодня неплатежеспособными компаниями. Возникает вопрос - почему они продолжают свой бизнес? Пожалуй, ни кредиторы, ни государство не подают в суд, не проводят правовых действий против них, и поэтому они остаются в бизнесе.
В качестве примера можно привести действия энергетиков, направленные на борьбу с хроническими неплательщиками: когда начали прекращать подачу электроэнергии тем компаниям, годами не платили за некоторые объективные финансовые трудности, сразу же оказалось, что многие из них все же смогут заплатить, отыскав необходимые средства. Возможно, причина здесь в том, что сложилась историческая традиция не платить. Таким образом, в ходе промышленной реструктуризации необходимо четко разграничить жизнеспособные предприятия, которые могут нормально вести бизнесе такие что есть неплатежеспособными и только генерируют долговые цепочки по всей экономике. Соответственно, первым необходимо создать нормальные условия для бизнеса, а другим дать возможность благополучно «умереть».
На сегодняшний день инвесторы все больше убеждаются, что власть не просто декларирует свои намерения что-то менять, реформировать в экономике, но и приступила к реальных действий, а это не может не сказаться на результатах его деятельности. В 2000 году иностранные инвесторы вложили в экономику Украины $ 792 200 000, что на 5% больше, чем годом ранее. Общий объем прямых иностранных инвестиций в Украину за состоянию на 1 января 2001 года достиг $ 3865500000, или $ 78 на одного жителя. Годовой прирост инвестиций в 2000 году составил $ 583 700 000, что на 23,9% превышает аналогичный показатель 1999 года. Инвестиции поступили из 110 стран мира. Наибольшие объемы внесены нерезидентами: из США - $ 635 800 000 (16,4% общего объема), Кипра - $ 372 600 000 (9,6%), Нидерландов - $ 361 800 000 (9,4%), Российской Федерации - $ 314 300 000 (8,1%), Великобритании - $ 299 400 000 (7,7%), Германии - $ 237 900 000 (6,2%).
Наиболее инвестиционно привлекательными в Украине являются: пищевая промышленность - $ 775,5 млн (20,1% общего объема инвестиций), внутренняя торговля - $ 727 800 000 (18,8%), машиностроение и металлообработка
- $ 347 600 000 (9,0%), финансы, кредит и страхование - $ 248 100 000 (6,4%), топливно-энергетическая промышленность $ 227,0 млн (5,9%) [61].
Особый интерес для решения проблемы приватизации в Украине составляют транснациональные корпорации, уровень менеджмента в которых на порядок выше, чем в отечественных. Это значит, что на порядок большие объемы привлеченных средств и длительные сроки кредитования. Возьмем для примера Кременчугский, Херсонский, Лисичанский, Одесский НПЗ, простояли пять лет - и со стороны западных инвесторов никакого внимания к ним не наблюдалось. И только с приходом в Украина
таких компаний, как «Лукойл», который сегодня не столько русскими, сколько транснациональными корпорациями, украинские НПЗ смогли перерабатывать 65 млн тонн нефти в год, тогда как ранее загрузки едва достигало 12 млн тонн [62, с. 7].
Или еще такой пример. После распада СССР и потери рынка подшипникового металла Донецкий металлургический завод оказался в очень трудном положении, и только твердая позиция заводского руководства позволила сохранить и предприятие, и его коллектив. Люди мыслили стратегически. Комплекс завода была разделена пополам - создано ОАО «Донецкий металлургический завод» и приватизировано иностранными инвесторами современное для выпуска специальных сталей «Истил-ДМЗ". Поскольку эти структуры имеют общее энергоснабжение, железнодорожный транспорт, большинство технических служб, то они и работают в тесной связи. После такой реорганизации впервые за последние пять лет металлурги не только работали без убытков, но и получили 85,5 млн грн балансовой прибыли. В 2000 году выплавлено свыше 460 тыс. тонн чугуна, 810 тыс. тонн стали, потребителям отгружено 686 тыс. тонн проката. Объем реализованной продукции против предыдущего года возрос на 65,3 процента и составил 565,5 млн. грн.
В рамках совместной деятельности за 86 миллионов инвестиционных долларов на заводе в течение последних четырех лет был создан самый современный в Европе металлургический миникомплексов. Модернизирован весь электросталелитейного цех - две электропечи, печь-ковш, машину непрерывного литья заготовок, вакуумную систему газоочистки. Последняя новинка - установка рафинирования стали. Она на 100 процентов обеспечит потребности внутреннего рынка в высококачественной металле. Несмотря на то, что на предприятии в 2001 году шла реконструкция, оно уже давало по 40 тыс. тонн стали ежемесячно. А вообще планируется развить мощности до 1,5 млн тонн в год. Инвестиции вкладывает зарегистрирована в США транснациональная группа «Истил», в частности ее дочерняя компания «Металзраша», которая уже десять лет работает на рынках бывшего СССР. Сегодня донецкий металл охотно покупают фактически все страны Западной Европы и США.
Инвесторы в Донецке работают очень плодотворно. Они планируют и дальнейшее расширение производства и соответствующие экологические мероприятия, которые улучшат санитарное состояние предприятия. Государству такие партнеры выгодны. Ежемесячно «Истил-ДМЗ» выплачивает налогов свыше 1 млн грн, почти 4 млн перечисляется за электроэнергию и 2 млн за газ. 1850 работников имеют на этом предприятии постоянную работу и высокую з [63].
Согласно данным Фонда государственного имущества Украины приватизация 2000 года прошла под эгидой Закона Украины «О программе приватизации на 2000-2002 pp.", что дало достичь значительных результа
тов. Задачи, поставленные перед ФГИУ, заключались в получении беспрецедентных (3 млрд грн) средств от продажи имущества в госбюджет и в привлечении на предприятия эффективных собственников. Это чрезвычайно сложный и в то время ответственная задача, если учесть, что с начала года на приватизацию вышли наиболее привлекательные, стратегически важные для экономики и безопасности страны предприятия. В госбюджет на конец года поступило около 2 млрд 70 млн грн - Такого спроса на украинские предприятия еще не наблюдалось в Украине, и этому способствовали именно новые подходы к приватизации, одним из которых является информационная открытость процесса приватизации. Впервые за всю ее историю правительство и ФГИУ представили энергокомпании за рубежом. Самым продажей года, и, собственно, всей украинской приватизации, стала продажа Николаевского глиноземного завода - сначала были проданы на конкурсе 30% акций за 100 млн долларов США, а позже уже на бирже ФГИ продал еще 15% двумя пакетами по около 25 млн долларов США. Отметим, щсгчитка и последовательная позиция в отношении процесса приватизации гарантирует стабильность инвесторам и способствует их вовлечению их к этому процессу. К Кстати, после прихода нового хозяина, это предприятие, вокруг которого несколько лет продолжались скандалы, сегодня стало спокойно работать, снято социальное напряженность.
Перечень предприятий, которые были успешно проданы по новым правилам, дополняют «Океан», «Волыньцемент», Малинская бумажная фабрика, ЛиНОС, Херсонский нефтеперерабатывающий завод. Продажа не всех этих пакетов акций принес значительные поступления в бюджет, зато решено и другую проблему приватизации - привлечение эффективного собственника с современным менеджментом и рыночными планами развития предприятий.
Показательно, что за год в украинской приватизации поверили крупные иностранные инвесторы. Это и голландский Дамен, и швейцарский концерн Вигор Холдинг, и немецкая компания Дикергоф. Кроме того, что они пришли на украинский предприятия, причем с серьезными инвестиционными планами, обнадеживающим является тот факт, что участие в приватизации они брали прямо, а не через посредников. Есть они публично заявили о том, что идут в Украину.
2000 год стал годом становления новой приватизации, и поэтому неудивительно, что на этом этапе не удалось избежать досадных ситуаций (как, например, ситуация вокруг ЗАлК или Крымского содового завода). Подобные недоразумения не будут возникать, когда будет четко определено, какая цель стоит перед приватизацией каждого предприятий: нужны деньги в бюджет от кого или приход действительно промышленного инвестора. Однако такие ситуации есть еще результатом предвзятого отношение к
самой приватизации со стороны многих из тех, кто в ней задействован, прежде местных органов власти. Но, еще не удалось убедить, что именно приватизация является движущей силой реформ, а большинство из тех, кто покупает предприятия, способствуют их проведению. Значительным вкладом в приватизации стратегических объектов с услуги иностранных советников. Тендеры по приватизации названных объектов происходили с их участием. Иностранные советники - это высокообразованные специалисты в области приватизации, но они недостаточно знают украинскую специфику - нормативную, законодательную базу рынке и самое главное - неосведомленные с технологией подготовки, принятия и реализации решений в высших органах государственной власти Украины.
Основу приватизации 2001 г. составили, в основном, крупные стратегические предприятия машиностроения и металлургического комплекса. В 2001 p., По данным Фонд Госимущества Украины, изменили форму собственности в процессе приватизации 6048 объектов, что на 15,8% больше, чем в 2000 г. от продажи объектов государственной собственности получено около 2,2 млрд грн. В течение года было приватизировано 6 Облэнерго, существенно повышено качество и прозрачность проведения конкурсов и международных тендеров. Всего за 1992-2001гг. форму собственности изменили более 79 тыс. объектов (табл. 6.1, 6.2).
За 5 месяцев 2002 г. в общий фонд Государственного бюджета Украины перечислено 328 300 000 грн, что составляет близько 44% запланированного объема поступлений. Это следствие прежде общих недостатков управления государственной собственностью и приватизационным процессом, в частности необоснованно большого перечня предприятий, приватизация которых запрещена, несовершенства законодательной базы приватизации, большого количества убыточных государственных предприятий, реализации имущества, находится в налоговом залоге, без применения прозрачных схем приватизации и др..
Незавершенное решения ряда проблем создает огромный риск для экономики Украина, мешает утверждению полноценных рыночных отношений, порождает условия для нарушения законодательства в процессе приватизации.
Так, в 2001 году по фактам применения внеприватизационных механизмов реализации имущества Департамент государственной службы борьбы с экономической преступностью МВД Украины возбудил более 200 уголовных дел. К ответственности привлечено 172 человека, 89 из которых - руководители предприятий и организаций, занимались принудительной реализацией государственного имущества. Весьма актуальной остается эта проблема и сегодня. Хорошо известны и коммерческие структуры, с помощью которых осуществляется незаконная реализация имущества («Профессионал», «Укрконтракт», «Рикон», «Укрспецюст» и другие), и распространенные виды правонарушений в этой сфере.
| Региональное отделение ФГИУ | 1992-2001гг. |
| На государственную | |
| По области | |
| Винницкой | 898 |
| Волынской | 555 |
| Днепропетровской | 1594 |
| Донецкой | 3492 |
| Житомирской | 849 |
| Закарпатской | 312 |
| Запорожской | 974 |
| Ивано-Франковской | 414 |
| Киевской | 884 |
| Кировоградской | 590 |
| Луганской | 1237 |
| Львовской | 1225 |
| Николаевской | 822 |
| Одесской | 1125 |
| Полтавской | 614 |
| Ровенской | 631 |
| Сумской | 647 |
| Тернопольской | 618 |
| Харьковской | 1178 |
| Херсонской | 392 |
| Хмельницкой | 465 |
| Черкасской | 585 |
| Черновицкой | 435 |
| Черниговской | 473 |
| г. Киеву | 913 |
| г. Севастополю | 122 |
| По Автономной Республике Крым | 261 |
| Всего | 22305 |
| Региональное отделение ФГИУ | 1992-2001гг. |
| На коммунальную | |
| По области | |
| Винницкой | 1320 |
| Волынской | 1332 |
| Днепропетровской | 4015 |
| Донецкой | 5085 |
| Житомирской | 1108 |
| Закарпатской | 1647 |
| Запорожской | 1995 |
| Ивано-Франковской | 2164 |
| Киевской | 1530 |
| Кировоградской | 1129 |
| Луганской | 2210 |
| Львовской | 6618 |
| Николаевской | 1432 |
| Одесской | 2565 |
| Полтавской | 1475 |
| Ровенской | 1021 |
| Сумской | 1315 |
| Тернопольской | 1500 |
| Харьковской | 3018 |
| Херсонской | 1084 |
| Хмельницкой | 1370 |
| Черкасской | 1124 |
| Черновицкой | 1358 |
| Черниговской | 816 |
| г. Киеву | 5031 |
| г. Севастополю | 256 |
| По Автономной Республике Крым | 3427 |
| Всего | 56945 |
Очень важно спрогнозировать цели и оценить намерения инвесторов, которые станут владельцами или совладельцами предприятий, которые приватизируются. Одной из таких целей должно быть желание инвестора развивать производство на предприятии, в которое инвестор вкладывает средства. Мировая практика, в том числе на постсоветском пространстве, знает немало случаев, когда новые владельцы стремятся обеспечить возврат вложенных денег с «наваром» за счет интенсивного использования действующих мощностей, не думая об их наращивание и модернизацию, а в ряде случаев - чтобы затормозить развитие своей новой собственности, которая является конкурентом ранее «раскрученных» производств «за границей».
Например, акционерное общество «Ивано-Франковск» в последнее время, несмотря на все перипетии развития экономики в Украине, наращивает объемы производства строительных материалов, благодаря чему стало неоспоримым лидером среди родственных предприятий отрасли. В основу деятельности здесь положено выпуск качественной и дешевой продукции, осуществляется в четырех производствах - цементном, асбестоцементному, железобетонных изделий и конструкций, а также в сельском хозяйстве. Однако главное направление специализации предприятия - это производство кровельных материалов, асбестоцементных труб и железобетонных конструкций.
Не случайно предприятие привлекает многих иностранных инвесторов и особенно сильных конкурентов. Стратегическим партнером прикарпатцев желает, в частности, стать транснациональная компания «Ляфарж» - мировой лидер выпуску цемента, годовой объем реализации продукции которой составляет 10,5 млрд евро. Условия сотрудничества компания диктует такие: 75 процентов акций цементного производства должна принадлежать ей, 25 - акционерам.
Члены правления общества считают, что речь идет не о сотрудничестве, а о развал предприятия и уничтожение его как конкурента. Ведь французы ставят в круг своих интересов только цементное производство. Асбестоцементное их не интересует (они этим занимаются), железобетонное - тоже, а о сельском хозяйстве нечего и говорить. А это
значит разрушить стержень, вокруг которого держатся все производства. Ведь 350 тысяч тонн цемента (с 470), которые за год производят в ОАО, идет на внутренние потребности. Без цемента могло бы остановиться все асбестоцементных производств.
Наиболее поразила прикарпатцев предложение «Ляфаржу» «разорвать» завод на две части. Так появились справедливые вопросы: для чего продавать прибыльное предприятие иностранцам и тем самым становиться сырьевыми зависимым от французов. Ведь все производства взаимосвязаны и органично поддерживают и дополняют друг друга. Целостный имущественный комплекс с многоотраслевой структурой позволяет маневрировать на рынках сбыта продукции. Например, медицинские бинты, которые выпускает гипсовое производство, лучше реализуются зимой, цемент - ранней весной, асбестоцементные листы - осенью, а железобетон - на протяжении всего года. Коллектив опасается: если отдать французам цемент, тогда комбинат не сможет работать как единое целое в замкнутом цикле, где две трети предприятия составляет производство шифера и асбестоцементных изделий. И наконец, нет гарантий, что впоследствии производство не сократят, а более двух тысяч рабочих не оказываются за проходной. Прикарпатцев, в частности, беспокоит, будут ли иностранцы вкладывать средства в реконструкцию инженерных коммуникаций, которые эксплуатируются более 25 лет, работать над уменьшением энергоемкости производств и т.п..
Беспокоит правления акционеров и будущее совместных транспортных развязок цементно-шиферного комбината, железнодорожных магистралей и автодорог, коммуникаций и канализационных установок. Однако от французской стороны четких ответов не услышали.
Не способствует партнерству прикарпатцев с французами и деятельность Николаевского цементного завода (Львовская область), где французская фирма «Ляфарж» владеет 82 процентами акций. Там предприятие с годовой мощностью 3,5 млн тонн цемента (в семь раз больше, чем в прикарпатцев) выпускает его только около 250 тысяч тонн (Вдвое меньше, чем ОАО «Ивано-ранкивськцемент»).
Однако у работников «Ивано-Франковскцемента» другая ситуация. Поэтому правление акционерного общества единогласно признало условия «стратегического партнерства» транснациональной фирмы «абсолютно неприемлемыми».
Прикарпатцы было что показать гостям. По утверждению специалистов, 50 процентов доходов цементной отрасли в Украине дает именно это предприятие (хотя оно и небольшое), поскольку другие работают неэффективно. Стоимость основных фондов оценивается в 250 млн долларов США. Сохранили здесь производственный и человеческий потенциал (В отличие от других смежных предприятий страны).
Акционеры понимают, что Украина инвестиции нужны. Но подход к выбору инвесторов должно быть дифференцирован.
Если предприятие «не лежащее» и справляется, то его нужно отдавать в чужие руки. Если не действует - стоит отдавать. Нынешний подход, где все обязательно надо продать, раздать и считать, что только инвестор нам поможет, является ошибочным.
Члены правления ОАО предложили свои условия сотрудничества с «Ля-Фарж». В частности, они хотят совместно обсуждать ценовую политику, искать новые рынки сбыта продукции, обмениваться делегациями, помогать в случае производственной необходимости. А французам дипломатично дали понять: чтобы те не мешали работать, а партнерские отношения с «Ляфаржем» будут осуществлять через ОАО «Николаевцемент».
«Ивано-Франковск» видит свою перспективу в самостоятельном развитии. В планах предприятия - совершенствование действующего производства за счет собственных средств и кредитов отечественных банков. Прикарпатцы намерены в ближайшие годы выйти на технологический уровень европейских стран и начать выпуск конкурентоспособной продукции [64].
Они первыми в Украине и СНГ перешли на использование в производственном процессе угля вместо газа. Здесь успешно введен в действие новый углеподготовительный комплекс по обжигу клинкера, который является основой для производства цемента. Перебои поставки газа и постоянное увеличение его цены побудило правления акционерного общества искать альтернативное топливо. Ведь ежемесячно предприятие потребляло газа на 3,2 миллиона гривен.
Практика использования угля в цементном производстве широко применяется в европейских странах. Комплекс по подготовке угля для сжигания во вращающихся печах сооружали с помощью партнеров - чешской фирмы «PSP Engineering as» и немецкой «Шенк». Нововведение позволит нашему государству высвободить около 80 миллионов кубометров газа, снизить себестоимость продукции почти на 30 процентов и стабилизировать обеспечение энергоносителей. Сэкономленные средства планируется направить на зарплату работникам.
Этот проект получил высокую оценку по влиянию на окружающую среду государственного управления экоресурсов, где утверждают, что выбросы в атмосферу твердых частиц даже вдвое меньше, чем это предусматривают нынешние европейские нормативы. Успешное введение в эксплуатацию нового производственного комплекса позволяет модернизировать все цементное производство. В частности, уже утверждена программа реконструкции всех подразделений предприятия.
Сейчас ОАО «Ивано-Франковск цемент» стабильно работает и дает
работу и зарплату трем тысячам прикарпатцев. Кроме того, по данным концерна «Укрцемент», в первом полугодии 2002 года на предприятие приходилось около 23 процентов выпуска товарной продукции в денежном выражении, что больше всего среди предприятий отрасли.
Иностранный капитал требует не только государственных гарантий, ему нужен также партнер в лице частного украинского инвестора. Поэтому нельзя отделять проблемы частных отечественных инвесторов от иностранных. Отечественное предпринимательство сосредоточено сейчас, в основном, в сфере торгово-посреднической и банковской деятельности. Частный отечественный инвестор не имеет опыта и достаточной квалификации в разработке и реализации проектов производственного профиля. В то же время вложения украинского капитала в иностранные банки, недвижимость, ценности и т.п. свидетельствуют о наличии избыточных инвестиционных ресурсов, которые не находят безопасного прибыльного вложения в самой стране. Из Украины вывозят значительные денежные ресурсы, которые могли бы принимать участие в обеспечении подъема национальной экономики. Только плодотворное сотрудничество отечественных и иностранных инвесторов позволит решить целый ряд проблем.
