Климко Г.Н. (ру) Основы экономической теории. Политэкономический аспект (1997)
26. Экономическая политика развивающихся стран
Одной из отличительных черт социально-экономического развития стран третьего мира является ярко выраженная тенденция к усилению экономической роли государства. Это связано, с одной стороны, с современной общемировой практикой разработки национальных стратегий и долгосрочных целей развития именно правящими силами, фиксируется в их программах. С другой стороны, в развивающихся, есть для этого целый шерег присущих только им причин: необходимость побороть глубокий отсталость, архаичные социальные структуры, свое зависимое и уязвимое положение в системе мирового хозяйства. Поэтому государство выступает главной мобилизующей силой целенаправленного развития их экономики. Согласно политического выбора она действует или в интересах растущей национальной буржуазии, или с прицелом на развитие социальной организации более высокого порядка. В обоих случаях предусматривается существенное вмешательство государства в экономические и социальные процессы.
Развивающиеся страны, является интересным объектом для исследования стратегии экономической стабилизации и характеризуются большим разнообразием ее форм и методов.
Особенности стратегий развития рыночной экономики
Для настоящего этапа развития человечества рыночная экономика универсальный формой экономической координации. Поэтому экономические системы стран развивающихся исторически были построены под значительным влиянием рыночных факторов. Однако в этих странах - в отличие от тех, что были вынуждены осуществлять экономическую восстановление - развитой рыночной системы не существовало вообще. Поэтому стратегической целью выступала развитие рыночной экономики на социально-экономическом фундаменте, часто сформированном докапиталистических формациях. Таким образом, рыночной системе, создается, не свойственные
источники нестабильности. Они трансформационный характер, будучи унаследованные исторически или возникая в результате противоречий между социально-экономическими условиями и потребностями преобразований. Есть такие экономики не имеют встроенных стабилизационных механизмов и требуют проведения специальной стратегии стабилизации и создания условий для экономического роста.
Развивающиеся страны, особенно на ранних стадиях экономического развития, находятся в специфическом положении. В нестабильности их экономических систем заложен значительный позитивный потенциал - возможность выбора, которого лишены развитые экономики. Итак, от адекватности, последовательности и комплексности экономической политики и стратегии построения рыночной среды зависит долгосрочная социально-экономическая эффективность намеченных преобразований. Решающая роль в этом процессе принадлежит государству, задачей которой является направление стихийных рыночных законов в конструктивное русло. Низкий начальный уровень развития и зачаточное состояние рыночной организации обусловливают сочетание в стратегиях стран этой группы как направлений, характерных для рыночных экономик, так и специфических. К последним относятся прежде индустриализация, импортозамещения, развитие денежно-финансовой сферы и стабилизация валюты, реформа системы социальной защиты, повышение культурно-образовательного уровня населения и т.п.. Такие меры, особенно на начальных этапах, осуществляются преимущественно административными средствами.
Существенной особенностью развивающихся, является низкий исходный уровень стратегий экономических субъектов. Поэтому невозможно поручить им реализацию значительной части задач экономической координации, как это происходит в развитых странах. В условиях рыночной недостаточности, когда действенность инструментов косвенного регулирования низкая, значительная надежда возлагается на непосредственное выполнение государством предпринимательских функций. Как правило, государственная собственность сосредотачивается в отраслях, занимают ведущие позиции в процессе общественного воспроизводства, и тех, требующих приоритетного развития. В частности, в 1970-1980 pp. доля государственных компаний в добыче нефти странами ОПЕК выросла с 2% до 80%. К началу 80-х лет госпредприятия составляли более 60% общего количества предприятий в обрабатывающей промышленности Алжира, Египта, Сирии, Индии, Пакистана, Мексики. Более 90% банковского капитала Индии также принадлежало государству. Основными мотивами развития государственного сектора были стабилизация цен, мобилизация сбережений, концентрация валютных поступлений, эксплуатация природных ресурсов. Особым видом государственного предпринимательства являются корпорации развития, осуществляющих кредитования, информационное обслуживание компаний и т.д.. По мере совершенствования стратегий частных экономических субъектов доля государственной собственности может уменьшаться.
Из-за незавершенности экономической структуры и значительную зависимость от внешних рынков чрезвычайное значение приобретает привлечение данных стран в мировое хозяйство. Но в процессе интеграции они впиняються перед проблемой несоответствия национальных экономических систем интернациональным продуктивным силам. Это выражается в неадекватности экономической политики, проводимой на требованию международных финансовых органов и развитых государств, внутренним потребностям развивающихся стран. Могут усиливаться также внешнеэкономические дисбалансы, обусловленные несовершенной структурой экономики. Как показывает опыт, страны нашли оптимальный путь привлечения в мировую экономику и реализовали политику, отвечающую их потребностям и возможностям, в 70-80-х годах достигли значительных успехов, по некоторым показателям сравнявшись с наиболее развитыми странами мира. В остальных же странах, напротив, наблюдается рост внутренних и внешних противоречий.
Об эффективности стратегий стабилизации и экономического роста в развивающихся, наибольший интерес представляют регионы Латинской Америки и Юго-Восточной Азии. Экономическая политика государств, входящих в эти регионов, имеет много общих черт. Латиноамериканская и азиатская концепции является различными методами решения одной ключевой проблемы - экономической стабилизации, и сравнительный анализ методов и последствий стабилизационных стратегий в этих группах стран позволит выяснить составляющие национального успеха.
Страны Латинской Америки прошли стадии кейнсианских экспериментов стимулирование спроса, монетаристских либерализационных реформ для поиска оптимальных путей реализации стратегии импортозамещения. Однако малоразвитых сельское хозяйство и форсированная индустриализация на фоне ограниченного по емкостью внутреннего рынка и недостаточного объема национального капитала привели к формированию малоэффективных производственных структур, к увеличению объемов импорта и ухудшение платежных балансов. Несистемное государственное вмешательство в сочетании с коррупцией и бюрократизмом в органах государственной экономической власти не способствовали достижению этими странами стабильного экономического роста.
В отличие от латиноамериканских стран, в новых индустриальных странах (НИС) Юго-Восточной Азии (к которым принято относить Гонконг, Индонезию, Малайзию, Сингапур, Южную Корею, Тайвань, Таиланд, Филиппины), средние темпы экономического роста от 1965 г. составили 5,5% за год. В этих странах построена или строится высокоэффективная, конкурентная, ориентированная на экспорт экономика.
Среди развивающихся стран, выделяют также подгруппы стран-членов ОПЕК и государств Центральной Африки. Однако в странах ОПЕК экономическая политика имеет значительную свободу благодаря богатым запасам ресурсов, пользующихся высоким спросом на мировых рынках. Стабилизация и экономический рост в таком типе экономических систем осуществляются преимущественно с помощью именно этого фактора и не является последствиями специальных стратегических мероприятий. Что касается стран Центральной Африки и некоторых других (за низким уровнем экономического развития их относят даже к «Четвертого мира»), и через несформированность там институциональной системы государственной власти, большую зависимость от внешних факторов вряд ли можно говорить не только об экономической стратегии, но и о целостную экономическую систему как таковую. Следует отметить, что политика стабилизации и структурных изменений проводилась в таких странах в последнее время Международным валютным фондом, по мнению экспертов журнала «The Economist», слишком часто приводила к экономической стагнации и нуждается в радикальном пересмотре.
Юго-Восточная Азия
Стратегии экономической стабилизации и роста в новых индустриальных странах является одними из самых интересных для исследования. Основные НИС - Гонконг, Южная Корея, Сингапур и Тайвань - перешли от отсталой, полуфеодальной общественно-экономической системы к современной высокотехнологичной конкурентоспособной экономики. Такой стремительный рост позволяет сегодня говорили о достижении этими странами национального экономического успеха. Его факторы следует искать в особенностях экономических стратегий, что позволило совместить потребности эффективного приобщения к мировой экономической системы и сохранения своеобразия национальных общественно-экономических систем.
Исследователи выделяют четыре волны экономического роста в Юго-Восточной Азии. Первую волну представляет Япония; вторую - четыре «тигры» - Гонконг, Южная Корея, Сингапур, Тайвань; третью - Индонезия, Малайзия и Таиланд. К четвертой волны можно отнести «экономическое чудо» Китая и Вьетнама.
По определению предпосылок национального успеха наибольший интерес представляют страны второй волны. Исследования же опыта представителей третьей волны составляет представление о стратегии «импорта экономического роста». Но во всех НИК учитывая на их феодальное прошлое социально-экономические преобразования начинались с земельной реформы. К тому же есть основания полагать, что многие меры макро-и микроэкономической политики НИС были поддержаны относительным равенством дохода и богатства.
Значительную роль в возрождении экономик НИК второй волны сыграла государственная собственность. Государство принимала непосредственное участие в формировании производственной инфраструктуры и развития базовых отраслей - черной металлургии, тяжелого машиностроения, нефтехимии. Развитие государственной собственности предоставил процессу построения рыночной экономической структуры четкой стратегической направленности. Через несформированность частных экономических стратегий сферу объектов и субъектов государственной экономической стратегии был расширен. Постепенно государство ограничивало свое вмешательство, которое компенсировалось рыночными механизмами, которые развивались, хотя в начале 80-х годов ее доля в валовых внутренних инвестициях составляла в Тайване 49%, в Таиланде - 38%. Государство доминировала в отраслях инфраструктуры, коммунальной сфере, энергетике Тайваня, Сингапура, Таиланда, Южной Кореи.
Благодаря взвешенным направлениям государственного инвестирования в НИС наблюдалась фактическая отсутствие эффекта вытеснения частных инвестиций государственными, что является одной из методологических основ классической экономической теории. В 70-х годах доля государственных инвестиций в ВВП НИК находилась примерно на уровне средней для стран с таким уровнем дохода, а частных - на семь пунктов выше. В начале 80-х этот показатель увеличился. Лишь в конце десятилетия началось его постепенное уменьшение. Итак, речь идет о индуцирующее роль государственных инвестиций в НИС. Всего сочетание рост государственных и частных инвестиций в странах этой группы свидетельствует о оптимальное согласование стратегий государства и частных экономических субъектов.
Первым и обязательным этапом развития НИС были индустриализация и политика импортозамещения. По мнению некоторых исследователей, колоссальный успех этих стран обусловлен именно тем, что в период резких структурных сдвигов в экономике развитых стран, вызванных НТП, НИК уже имели благодаря индустриализации достаточные промышленные мощности. Это давало им возможность выхода на мировые рынки и доминирования в сегментах, которые только образовались или уволились. Одновременно с счет модернизации сельского хозяйства произошло резкое сокращение его доли в ВВП: в 1970-1991 pp. в странах второй волны от 35 до 19%, а в странах третьей волны - более чем вдвое.
Как правило, на начальных этапах развития с целью содействия национальному производству применялись барьеры для импорта, а в Южной Корее и Тайване высокий уровень внешнеторговой протекции оставался до начала 80-х годов. Согласно задач промышленной политики происходило медленное и последовательное снижение уровня протекционизма. В 60-х годах были либерализованы импорт сырья и инвестиционных товаров, в 70-х - комплектующих, в 80-90-х - потребительских товаров. В 60-х годах, когда было построено прочные основы национальной промышленности, произошел переход к экспортной ориентации. В ряде стран для финансирования индустриализации привлекались иностранные инвестиции, что способствовало ускоренному развитию, улучшению состояния экономической системы, хотя стало одной из причин экономической зависимости стран, будущих проблем их платежного баланса.
Промышленная политика в НИК исходила из ориентации на потенциальные сравнительные преимущества и изменение специализации стран в международном разделении труда. Приоритет предоставлялся отраслям, имевших «точки роста», способные благодаря разветвленным экономическим связям предоставлять инвестициям мультипликационный эффект. Поскольку последний возникает вследствие действия многочисленных экономических связей, такие точки были свойственны преимущественно отраслям, производящих сложную продукцию.
Была сделана ставка на привлечение к процессу экономической развития всех потенциальных экономических субъектов. В 70-80-х годах важным элементом государственной стратегии НИК стала поддержка малых и средних предприятий в технологической, кредитной, информационной и других сферах. Динамизм таких предприятий, быстрое реагирования на потребности рынка обусловили их быстрое развитие. В частности, в Южной Корее их доля в промышленном производстве в 1986 г. составляла 39,4 %.
Однако малые и средние предприятия объективно не могут быть самостоятельными субъектами экономической стратегии через свою значительную зависимость от внешних факторов. Следовательно, для обеспечения стабильности построенной на таких предприятиях экономической системы необходима определенная стабилизирующая структура. Поэтому одной из составляющих устойчивости экономик НИК сегодня считается именно наличие разветвленных субподрядных схем, сосредоточенных вокруг крупных предприятий. В этих схем входит большое число малых фирм, связанных не только кооперационными связями, но и финансово, за счет лизинга, обмена кадрами, переплетение капиталов. Распространены кооперация фирм с банками и владения последними акциями своих дебиторов.
Понимая, что стратегической цели - повышение конкурентоспособности на международном уровне - возможно достичь лишь с помощью действенных экономических субъектов, НИК одновременно способствуют развитию крупных фирм. В частности, в Южной Кореи, особенно в 70-80-х годах, активно осуществлялась стратегия содействия слиянием, укрупнением и расширением промышленно-финансовых групп - чеболь. их количество в течение 1975-1990 pp. увеличилась с 20 до 100, а количество фирм, входящих в них, в 80-х годах - от 400 до 850. В конце 80-х на долю 30 крупнейших чеболь приходилось около 10% ВНП, 25% импорта и 50% экспортного производства. В последние годы наблюдались попытки ограничения их деятельности, однако заметного результата они не дали. Положительной чертой промышленно-финансовых групп такого типа является то, что они созданы, в отличие от японских кейрецу, не вокруг банков, а на основе торговых компаний. Это упрощает их привлечение к международных экономических процессов, а также делает их действенными и состоятельными реализовывать последовательную экономическую стратегию. Важно и то, что они берут на себя значительную часть социальных функций государства, финансирование научных исследований и тому подобное. Благодаря таким особенностям чеболь могут рассматриваться как стабилизаторы нестабильных экономических систем.
Итак, исходя из особенностей экономических систем на первом этапе НИК устанавливали как приоритет развитие сельского хозяйства, базовых отраслей, легкой промышленности, где работали преимущественно низкоквалифицированные рабочие. Вторым этапом был переход к отраслям, где использовалась квалификованиша труд, а по мере накопления капиталов происходила переориентация на капиталоемкие производства. Третьим этапом стал переход к отраслям с интенсивными технологиями. Лишь после этого, когда экономическая система приобрела сбалансированности, а следовательно стабильности, воплощалась в жизнь поэтапная либерализация экономики.
Следует особо отметить, что государственный интервенционизм в НИК никогда не приобретал чрезмерных форм. В частности, протекционизм и дотирование отношении определенных отраслей отменялись, если окончательно было видно, что последние не смогут стать конкурентоспособным или, наоборот, что они в состоянии конкурировать уже без государственной помощи. Осознавая ограниченность протекционизма, правительства НИК применяли его преимущественно в сферах, где он мог принести быстрый результат.
С помощью введения налоговых льгот, регулирования ссудного процента, ограничения потребительского импорта и потребительских кредитов НИК создали благоприятную климат для инвестиций, необходимых для развития национальных экономик. Особое внимание уделялось развитию технологий. В Южной Корее в некоторых отраслях государство поддерживало прикладные технологические программы. Поскольку внутренние рынки были малоразвитые, а одной из определяющих составляющих является наличие рынков сбыта продукции, главное внимание было уделено развитию экспорта.
Политика стимулирования экспорта способствовала созданию нескольких десятков специализированных торговых компаний, занимавшихся экспортом и импортом. Они помогали малым и средним фирмам найти пути сбыта их продукции на внешних рынках. Такие компании благодаря своим масштабам значительно легче решали проблемы финансирования, покрытия риска, трансакционных издержек и т.п.. По мере постепенного расширения самостоятельности фирм роль торговых компаний уменьшалась.
Предпринятые меры дали результаты. В Южной Корее в течение 1960 - 1993 pp. объемы экспорта выросли с 33 млн долл.. до 82 млрд, или средними темпами 26,7% в год. С темпами 12-15% в год рос экспорт в течение 1980-1993 pp. в Сингапуре, Малайзии, Гонконге и Таиланде.
Применяя жесткий контроль за своим финансовым рынком - процентов ставкам, размещением кредитов и валюты, НИК демонстрировали более быстрые темпы роста, чем страны с либеральной моделью. По определению аналитиков, именно в Таким образом страны Юго-Восточной Азии достигли колоссальных успехов. Финансовую политику там было подчинено промышленной стратегии. К тому же стратегия финансового контроля была результативной благодаря параллельному соблюдению макроэкономической стабильности.
В 90-х годах благодаря стабильным темпам экономического роста, благоприятным финансовым показателям и расширению сфер влияния японского и южнокорейского капиталов НИК почувствовали существенный приток инвестиций. По 1990-1994 pp. ПИИ в страны Юго-Восточной Азии выросли более чем вчетверо. В середине 90-х рейсов их поступления в этот регион составил более 55% объемов, направленных в развивающиеся страны.
Однако из-за невысокого уровня развития внутренних рынков, особенно в НИК третьей и четвертой волн, главной целью данных инвестиций стало развитие экспортного производства. С одной стороны, такое их направления является источником современных техники и технологий, способствует повышению эффективности производства, увеличению доходов и ВВП, предоставляет возможность выхода на мировые рынки и уменьшает финансовый риск. С другой стороны, инвестиции снижают гибкость экспорта, препятствуют его диверсификации, приводят к разрывам в технологических цепях, могут вытеснять компании с национальным капиталом, угрожают платежного баланса стран-реципиентов. Поэтому уже в начале 90-х зазвучали предупреждения специалистов по возможного дестабилизирующим влияния такого инвестиционного бума для молодых экономик НИК третьей волны. Причины и последствия валютно-финансового кризиса 1997-1998 pp. в странах Юго-Восточной Азии требуют отдельного изучения. ее главная причина заключается именно в чрезмерной зависимости экономик НИК (преимущественно третьей волны) от зарубежных инвестиций и поступлений от экспорта. Как правило, их партнером была Япония. Курс национальных валют был существенно завышен, он опирался на высокий уровень товарообмена. Природный циклический спад, средства антиинфляционного регулирования и сокращения дефицита текущих счетов в Южной Корее, которые стали необходимыми после экономической либерализации в начале 90-х годов, нанесли значительный удар по платежных балансах стран региона. Это привело к краху валют Таиланда, Индонезии, Малайзии, за валютного кризиса в Гонконга. Учитывая, что уже сегодня центральными банками НИК содержится около 40% мировых валютных резервов, следует ожидать значительного влияния регионального кризиса на перспективы развития мировой экономики.
За последние годы компании НИК с лидерством южнокорейских чеболь активизировали инвестиции в развитые страны Запада. Эксперты выделяют определенные причины, обусловившие такой процесс. Прежде в условиях усиления борьбы с нарушениями интеллектуальной собственности приобретения контрольных пакетов акций предоставляет наилучшую возможность доступа к дорогостоящих технологий. Поскольку НИК непосредственно зависят от японского капитала, это позволяет использовать косвенные пути для владения новейшими технологиями и уменьшения зависимости от импорта. Распространено приобретение контрольных пакетов акций известных фирм с целью завладения их товарными знаками и занятия соответствующих позиций на рынках. Имея собственные компании в развитых странах, можно быстро начать производство нужной продукции, реагируя на рыночную конъюнктуру, а также наладить взаимное обеспечение компонентами между предприятиями. Наконец, приобретение иностранных предприятий имеет стабилизирующую эффект, поскольку снижает зависимость компаний от региональных рынков и конъюнктуры и позволяет сгладить цикличность экономики.
Роль правительства в НИС можно сравнить с катализатором: сила его воздействия зависит не от финансовой мощи, а прежде всего от приоритетов внутренней политики (Образование, развитие инфраструктуры, содействие налаживанию институциональных схем). Действенность механизмов реализации этих мер обусловлена использованием опыта стран-предшественниц и адаптивностью государственной политики. Последнее оказалось возможным благодаря системе взаимодействия экономических субъектов и сети институтов сотрудничества государства с частными экономическими субъектами, их корпоративными организациями. Задачей государства стало не замещения, а дополнения рынков, повышения их эффективности, поддержание финансовой стабильности, обеспечения максимально благоприятных условий для частных инвестиций и социального согласия.
Такая стратегия реализуется лишь в условиях сильной государственной власти. Поэтому специфической чертой формирования НИС было существование в большинстве из них тоталитарных политических режимов. Следует отметить, что тоталитаризм в этих странах существенно отличается от европейского, так положительно влияет на достижение общественного согласия. Модели патерналистского авторитаризма, практиковалась в НИК, присущие этические ограничения прагматизма власти, технократический идеал, заключается в наличии честной и образованной элиты, конфуцианское стремление к политики общественного мира, идеология экономического роста. Исследователи отмечают высокий уровень расходов на образование в НИС. Система образования было ориентирован на ускоренное преодоление неграмотности, имевшее целью повышения квалификации рабочих и улучшение детского образования, т.е. придавало этой системе стратегической ориентации. Поощрялись и субсидировались образовательные программы на предприятиях. Значительное внимание уделялось изучению зарубежного опыта и заимствованию знаний.
Итак, помимо экономических и политических факторов, не последнюю роль в развитии НИС сыграли социокультурные факторы как элемент сравнительных преимуществ в международной конкуренции. Правительствам этих стран удалось совместить
в своей экономической стратегии рационализм и прагматизм западной цивилизации с традиционными коллективистскими мировоззренческими позициями конфуцианской этики. Благодаря этому сформировалась идеология экономического роста, произошло объединения усилий нации вокруг общей цели. Воплощение этой стратегии способствовало развития национальных традиций предпринимательства и деловой культуры, основанных на самодисциплине, доверии и ответственности, распределении результатов роста между всеми членами общества, на повышении образовательного уровня и укреплении технологической и инженерной культуры. На укрепление национальной консолидации также повлияли «пожизненный найм», использован некоторыми НИК из опыта Японии и система оплаты труда, при которой заработная плата рабочих напрямую зависит от успехов, достигнутых фирмой. Это сформировало специфическую мотивационную систему, стала основой восточноазиатские модели «экономического чуда».
Латинская Америка
Исследователи выделяют три периода в экономической истории Латинской Америки XX в. Период либерализма и свободной торговли, при котором регион функционировал как сырьевая база для развитых экономик, закончился в период кризиса 30-х годов. Он изменился этатистским периодом - периодом индустриализации и формирования инфраструктуры, с высокой степенью государственного вмешательства. Его завершение в середине 70-х годов отмечено гипертрофией роли государства в экономиках большинства стран региона, ростом инфляции и дефицита бюджета. После этого экономический развитие латиноамериканских государств замедлился, а с 1981 г. большинство из них оказалась в сильнейшей за последние 50 лет экономическом кризисе. Сократились темпы производства, росла безработица, усиливалась инфляция, ухудшалось внешнеэкономическое положение. Соответствующие изменения
произошли в сфере экономической политики. Поэтому с середины 70-х - начале 80-х годов начался неолибералистський период характеризовался приходом к власти во многих странах военных хунт. Они осуществляли жесткий курс на ограничение государственного вмешательства, приватизации и т.д..
В течение каждого из указанных периодов происходило некоторое повышение стабильности экономик региона, пока экономическая политика отвечала потребностям экономической системы. Однако из-за несовершенства прежде институтов государственной власти эта политика постепенно сама становилась дестабилизирующим фактором, вызывая экономические и социальные потрясения. Чрезмерное огосударствление ослабило динамичность экономических систем. Поэтому они были бессильны, в отличие от экономик НИК, эффективно приобщиться к мирохозяйственной системы, зависимость от которой оставалась большой.
Внедрение МВФ финансовой дисциплины среди должников и рост торговых доходов, которые можно было использовать на выплату долга, стали причиной чистого оттока финансовых ресурсов из региона. Это происходило одновременно с относительно медленным ростом цен на первичные товары составляли 80% экспорта Латинской Америки. Итак, либерализации экономическая стратегия, проводимая на требованию МВФ, вызвала в странах региона в начале 80-х значительный экономический спад. Это значительно ухудшило и социальную ситуацию.
Согласно заемных соглашений с МВФ стратегии урегулирования охватывали рестриктивную денежную и финансовую политику, сокращение бюджетных дефицитов через повышение налоговых ставок и сокращение государственных расходов, повышение обменного курса национальных валют, снижение заработной платы и поддержания положительных процентов ставок.
Сокращение дефицита такими мерами отрицательно сказалось на экономической активности и занятости. Опыт показал, что при финансовой либерализации неравновесие рынков товаров, валюты, активов отражается на кредитном рынке в абсурдно высоких процентов ставках, не позволяющие ликвидировать эту неравновесие. Направить ресурсы в конкурентоспособные или импортозамещающим области было невозможно.
В связи с этим правительства пришли к выводу о необходимости ограничения кредита не только из-за цены, но и введением других средств. Это кажется сложной задачей, хотя таким образом можно избежать кризиса финансовой системы, которой при сводить муть высокие реальные процентные ставки. Кредитные рестрикции прежде всего влияют на такие уязвимые сектора, как строительство, сельское хозяйство, мелкие и средние фирмы, есть сферы с высокой занятостью. Это может иметь негативные социальные последствия.
Пытаясь создать благоприятные условия для развития промышленности, во второй половине 80-х годов правительства стран региона применяли льготные процентные ставки по кредитам, в реальном выражении составили - 23,5% в Бразилии, - 24,0% в Мексике. Однако из-за несовершенной систему контроля за целевым направлением кредитов этот рычаг экономической стратегии оказался малоэффективным.
Отток финансовых ресурсов за границу ухудшил возможности инвестирования за счет национальных сбережений, несмотря на увеличение последних. Импортная способность ограничена, и из-за недостаточного количества импортных компонентов стало невозможным использование недогруженных мощностей. Это фактически стало основной препятствием экономического возрождения региона. Однако сокращение оттока ресурсов обязательно должно сопровождаться использованием полученных средств на преобразование в структуре экономики. В частности, Бразилия в ответ на нефтяной кризис 70-х годов переориентировала производство на замену импорта топлива, в результате чего ей удалось сочетать быстрый экономический рост в 80-х с балансированием внешних счетов.
В такой ситуации многие государства региона вынуждены были поддерживать неконкурентоспособные производства вместо конкурентоспособных на сокращение количества импортируемых компонентов внутреннего
производства и потребления. Одновременно были повышены цены на конкурентные товары.
Из-за попытки сократить инфляцию исключительно ценовым контролем в ряде стран Латинской Америки и цены подупали за счет сокращения производства, а поскольку программы стабилизации предусматривали контроль только по одной ключевой цене (в частности труда), другие благодаря инфляционным ожиданиям продолжали расти. Если инфляцию пытались контролировать и устанавливали обменный курс исходя из ориентиров ее уменьшения, то темпы девальвации превышали сокращения цен. Цены на импорт росли до уровня внутренних, а не наоборот. Снижение реального обменного курса разрушило доверие к валютной политики и вызвало постепенное замещение внутренних товаров импортными.
Вообще теории инфляции спроса и инфляции издержек совпадают в оценке рычагов запуска и развития инфляции, противоречия между ними возникают только в случае ее внезапного всплеска. Если инфляция вызвана ростом потребления, она не может существовать в условиях спада. Однако инфляция издержек вполне совместима с экономическим спадом.
Поскольку меры экономической либерализации имели преимущественно монетарный характер и не способствовали перестройке реального сектора, в первой половине 80-х во многих странах Латинской Америки произошли внезапные всплески инфляции, вызванные ростом совокупного спроса через увеличение денежного предложения после монетарных рестрикций. Поэтому главное внимание было сосредоточено на контроле за спросом, а если темп роста цен превышал мировой, он сочетался с девальвацией для повышения международной конкурентоспособности. Такая стратегия представляет определенную опасность экономической дестабилизации, поскольку рост цен вследствие их либерализации может изменить структуру потребления и сократить спрос на ряд товаров, что является эластичным.
Специфику кризиса в странах Латинской Америки предопределяет то, что политики сокращения внешнего дефицита и стабилизации реализовались одновременно. Ведь существуют несовместимые их компоненты, в частности девальвация в условиях значительных объемов импорта давить на расходы, выступать инфляционным фактором и затруднять стабилизацию. Поэтому эксперты рекомендовали прежде проводить политику сокращение дефицита, связанную со структурной перестройкой, даже за счет некоторого роста инфляции.
Задачей экономической политики стало изменение процессов регулирования, чтобы сделать возможным сочетание поддержания внешнего баланса с экономическим ростом, достижения автономными, справедливого и эффективного развития.
После провала стабилизационной политики первой половины 80-х годов в стране были по вторую попытку. Новая стабилизационная стратегия предусматривала введение жесткой денежно-кредитной, бюджетной экономии и внешнеэкономической либерализации. Под контролем центрального банка было сосредоточено около 92% депозитов частных банков. Это привело к резкому уменьшению кредитования и падение инвестиций. Одновременно в течение 1988 г. инфляция сократилась от 18 до 0,6 % В месяц.
Был подписан ряд «пактов экономической солидарности». Согласно им государство обязывалась поддерживать валютный курс, тарифы, некоторые потребительские цены, трудящиеся - Не применять крайние меры борьбы за повышение зарплаты, а предприниматели - Не повышать цены выше определенный уровень. Введение фиксированного валютного курса и слишком медленная девальвация способствовали снижению относительных цен на импорт, к тому же неблагоприятный инвестиционный климат предопределял преимущество в импорте потребительских товаров. Следствием такой стратегии стало увеличение сбережений, кредитования и уменьшения кредитного процента, что способствовало восстановлению инвестиций. В 1989 г. после трехлетней стагнации В Мексике возобновился рост ВВП. Выросли и объемы прямых иностранных инвестиций.
С 1994 г. в Бразилии был введен «Плано реал», в задачи которого входили ликвидация бюджетного дефицита, сокращения инфляции. В результате его реализации удалось восстановить рост ВВП. Для оздоровления финансовой системы и поддержки национального банковского капитала в 1995 г. была разработана Программа стимулирования и реструктуризации национальной финансовой системы. Только за два последние месяцы того же года центральным банком по этой программе было предоставлено финансовую поддержку в общей сумме 6 млрд дол.
Стратегию бюджетной экономии и денежно-кредитных рестрикций был применен в Аргентине, которая также пережила в конце 80-х - начале 90-х период усиления нестабильности. Был введен фиксированный валютный курс и либерализованы внешнюю торговлю. Это способствовало резкому уменьшению инфляции от 200% в месяц летом 1989 г. до 1,5% в августе 1992 p., сокращению бюджетного дефицита от 9% ВВП в 80-х годах до 1,8% в 1991 г. Вместе нерешенные социальные проблемы, неравномерность развития регионов (экономический спад в некоторых из них в течение трех лет составил 25%) привели к усилению социальной напряженности, маршей протеста и восстаний.
Либерализации экономическая стратегия стимулировала приток капиталов в страны региона во второй половине 80-х - первой половине 90-х годов, хотя из-за отсутствие специальной промышленной стратегии эти капиталы не вызвали рост производства и находились преимущественно в форме краткосрочных.
Определяющей причиной кризиса в Латинской Америке 80-х - начале 90-х годов была переоценка способности частных экономических субъектов реализовывать эффективную экономическую стратегию в условиях несовершенного рыночной среды. Вследствие этого либерализации государственные стратегии имели незначительный успех и были эффективны лишь в краткосрочном достижении экономической стабильности. Так как и в НИК, в государствах Латинской Америки промышленное лобби оказывало значительное влияние на государственную экономическую политику. Однако удельный вес промышленности в ВВП здесь была значительно ниже. Поэтому ориентация на интересы исключительно промышленников привела к упадку сельского хозяйства и в структурных диспропорций. Приток капиталов использовался преимущественно на частное потребление, а через стратегию сокращения госсектора и дефицита бюджета резко уменьшились внутренние инвестиции. К тому же большинство инвестиций вкладывалась в имеющиеся активы при приватизации по низким ценам. Несмотря на это, в латиноамериканских странах происходила ускоренная приватизация как необходимое условие предоставления кредитов МВФ. Особенностью приватизационных программ было передачи предприятий иностранным фирмам в рамках конверсии внешнего долга, не осуществляло дополнительных инвестиций в экономику.
Специалисты высказывали опасения по поводу того, что подобные институциональные изменения являются малоэффективными и нежелательными учитывая национальной безопасности. В связи с этим против приватизации прибыльных компаний выступил президент Чили. Приватизировать только нерентабельные предприятия было решено в Парагвае, необходимо отметить, что в ряде стран, в частности Бразилии, Аргентине, произошло удачное сочетание политики сокращения оттока финансовых ресурсов с использованием полученных средств на структурные преобразования.
В 90-х годах начался следующий этап развития стран региона. Происходят процессы экономической интеграции, разрабатывается специфическая модель регионального разделения труда. Весомое значение приобрели социальные аспекты стабилизационных стратегий, взвешенным является подход к вопросам институциональных изменений.
Восстановление в регионе экономического роста, оживления потребительского спроса вызвало увеличение импорта (на 16% ежегодно в течение 1991-1994 pp.). Время произошло уменьшение импорта компонентов, что привело к недогрузке производств и сокращение экспорта. Темпы роста последнего составляли всего 6 %. Значительный вклад в этот процесс внесли также политики денежно-финансовой стабилизации, обусловившие высокие процентные ставки и, соответственно, высокие курсы национальных валют. Следствием 80-х годов, когда в регионе практически не реализовывалась промышленная политика, стало ухудшение конкурентоспособности местных производств и структуры экспорта. Так, за 1980-1991 pp. импорт латиноамериканских стран увеличился на 23%, а цены на него - на 6%. Рост экспорта составил 37% в стоимостном выражении, тогда как цены на экспортируемые товары снизились на 78%. Итак, произошло ухудшение торговых балансов большинства стран Латинской Америки. Уверенность в устойчивости восстановления экономической стабильности в начале 90-х годов было подорвано, в том числе и кризисом 1994 г. в Мексике, считалась образцом либерализационных реформ.
Таким образом, главное противоречие государственной стратегии в странах развиваются, - это противоречие между потребностями внутренней стабилизации и приспособлением к условиям международных экономических отношений. Она может выражаться в неадекватности экономической политики,
проводится по требованию международных финансовых органов и развитых государств, внутренним потребностям развивающихся стран, или в усилении внешнеэкономических дисбалансов через несовершенную структуру экономики. Большая зависимость от экспорта заставляет эти страны приспосабливаться к поведению более развитых партнеров. Как показал опыт, страны, которые нашли оптимальный путь включения в мировую экономику, проводили политику, отвечающую их реальным потребностям и возможностям, осуществили в 70-80-х годах мощный прорыв и стали за ряду показателей наряду с наиболее развитыми странами мира. В отличие от НИК, страны Латинской Америки испытывают существенных потерь от обострения противоречий между национальной и мировой экономическими системами. В течение 80-х годов ВВП ведущих стран региона характеризовался периодами спада и роста, однако целом оставался практически на уровне 1980 г. Это позволяет говорить об указанном период как о «потерянное десятилетие».
Зависимость развивающихся стран, от спроса на экспорт и притока иностранных капиталов делает их чувствительными к циклическим колебаниям развитых экономик. В частности, в 1995 г. замедлился экономический рост в Латинской Америке и развитых странах, тогда как в НИК оно ускорилось. Итак, в отличие от последних в латиноамериканских странах процесс интернационализации происходит в форме роста веса экзогенных факторов экономической системы, которые могут осуществлять существенное дестабилизирующее влияние. Таким образом, шоковая терапия, которая должна краткосрочные успехи, оказалась малоэффективной в стратегическом измерении.
Сложность проведения реформ заключается в необходимости соблюдения условий кредиторов. Эти условия фактически превращают государство на объект экономической стратегии развитых стран, международных органов или транснациональных корпораций, из-за чего нарушается целостность экономической системы самой страны. Поэтому еще в 80-х годах экспертами ООН было высказано рекомендации странам-кредиторам по предоставлению должникам большей свободы в разработке собственной экономической политики и введение ответственности кредиторов за гарантированные темпы роста. В последние годы целью противостояния экспансии интересов развитого мира происходят процессы региональной интеграции развивающимся странам.
Результаты экономической политики развивающихся стран
В 2005 г. чистый приток частного капитала в развивающихся, достиг рекордно высокого уровня, составив 491 млрд дол. Это было обусловлено процессом приватизации, слияниями и поглощениями компаний, финансированием внешнего долга, а также устойчивым интересом инвесторов к рынкам облигаций, номинированных в местной валюте, в странах Азии и Латинской Америки. Рост потоков капитала, в том числе рекордный объем банковского кредитования и выпуска облигаций, кроме прочего, совпал с тем, что темпы экономического роста развивающихся стран, в прошлом году составили 6,4%, превысив более чем вдвое показатель развитых стран, который составил 2,8%.
Увеличение притока капитала стало результатом глубокой уверенности в перспективах роста экономики некоторых развивающихся стран. Страны пользуются преимуществами от улучшения состояния мирового рынка и инвестиционного климата, при этом более тесное глобальная финансовая интеграция ставит перед разработчиками политики как развитых стран, так и развивающихся, сложные задачи по поддержки экономического роста и финансовой стабильности.
Несмотря на неопределенности, вызванные высокими ценами на нефть, повышением глобальных процентов ставок и ростом дисбаланса мировой платежной системы, произошло резкое увеличение притока частного капитала в страны, развиваются (по некоторым оценкам 192 млрд долл.. сравнению с 85 млрд в 2003 г. Это связано с высоким уровнем ликвидности на глобальных рынках, стабильным повышением кредитоспособности развивающихся стран, снижением доходности капитала в богатых странах и повышением интереса инвесторов к активам на финансовых рынках стран с развивающейся экономикой. Многие из этих стран повысили свой кредитный рейтинг.
Такой прирост капитала является безусловным следствие роста ВВП в странах с низким и средним уровнем доходов, что происходило в основном за счет Китая и Индии, где темпы экономического роста в 2005 г. составили 9,9 и 8% соответственно. По исключением этих двух стран, темпы роста в других странах-импортерах нефти снизились и составили 4,3% по сравнению с 5,7% в 2004 г. К концу 2008 г., по прогнозам темпы роста предположительно будут превышать 5% в Африке, Азии и Восточной Европе и приближаться к 4% в Латинской Америке.
Резкий приток капитала также является результатом расширения торговых потоков и финансовой интеграции между развивающимися странами. В 2004 г. объем торговли «Юг-Юг», т.е. между развивающимися странами, увеличился до 562 млрд долл. сравнению с 222 млрд долл.. в 1995 p., и его доля составила 26% всего торгового оборота развивающихся. Объем прямых иностранных инвестиций между этими странами также увеличился, достигнув в 2003 г. 47 млрд долл.. по сравнению с 14 млрд долл.. в 1995 p., что составило 37% общего объема ПИИ в странах развиваются.
Итак, несмотря на то, что потоки частного капитала между странами развивающихся составляют относительно небольшую часть общемировых потоков, в первых является потенциальная возможность изменить направление финансов на цели развития, особенно если темпы экономического роста в развивающихся странах, как ранее, опережать темпы развитых стран.
Благоприятные экономические показатели развивающихся стран, основывались на разумных целях и мероприятиях их экономической политики, но они также являются результатом благоприятных внешних условий, которые, как ожидается, могут ухудшаться. Многие развивающихся стран, уже исчерпали профицит бюджета и другие преимущества, которые позволяли им компенсировать рост цен на нефть, сохраняя при этом быстрые темпы роста. Наконец, они остаются уязвимыми для дальнейших внешних потрясений. Такими рисками могут быть «перегрев» экономики некоторых стран, неконтролируемое углубления глобальных диспропорций, внезапное нарушение поставок нефти, возможное падение цен на другие сырьевые ресурсы, которые являются источником доходов в многих развивающихся странах, и т. д.
На фоне обнадеживающей тенденции увеличения притока капитала в страны развивающихся между ними сохраняется разрыв в доступе к международным кредитным ресурсов. Одна группа стран начиная с 2002 p., Регулярно выпускает облигации. В нее входят Китай, Чили, Малайзия, Мексика и Таиланд, которые имеют более высокий инвестиционный рейтинг, чем другие страны. Вторая группа стран имеет доступ к банковских кредитов благодаря наличию источников стабильных доходов в виде экспорта, трансфертных платежей или добывающих отраслей, но не имеет доступа к рынков облигаций. Третья группа охватывает страны с низким уровнем доходов, которые не имеют доступа к частному капиталу, за исключением краткосрочных инструментов финансирования торговли или прямых иностранных инвестиций, и в основном зависят от официального финансирования своих долгосрочных потребностей в капитале.
Эта последняя группа стран получает выгоды от увеличения официальной помощи развитию (ОПР) и от списания долга. В 2005 г. доноры расширили объем ОПР до 0,33% от их валового национального дохода (ВНД), что значительно выше 0,22% в 2001 p., и лишь немного ниже самого высокого показателя 0,34%, достигнутого в начале 1990-х лет. Большая часть упомянутого рекордного роста объемов официальной помощи в 27 млрд долл.. стала возможной благодаря списанию внешнего долга только двум странам - Ирака и Нигерии. Однако последние тенденции указывают на то, что доноры прилагают усилий по расширению программ помощи. Объем ОПР, вероятно, уменьшится до 2007 г. по сравнению с рекордным показателем 106 500 000 000 дол. в 2005 p. из-за сокращения масштабов списания долга, но будет снова постепенно увеличиваться до 0,36% ВНД в 2010 Доноры планируют до упомянутого года выделить не менее половины 50-миллиардного прироста ОПР странам Африки, расположенным южнее Сахары, таким образом, вдвое увеличив объем помощи данному региону. Кроме того, списание долга, предоставленное в рамках «Инициативы по облегчению долгового бремени бедных стран с высоким уровнем задолженности »(НИРС) и« Инициативы по сокращение многостороннего долга »(MDRI), значительно облегчит его обслуживание странами-реципиентами, обеспечив им дополнительные финансовые средства, необходимые для поддержки прогресса в достижении «Целей развития тысячелетия».
Развивающиеся страны, является интересным объектом для исследования стратегии экономической стабилизации и характеризуются большим разнообразием ее форм и методов.
Особенности стратегий развития рыночной экономики
Для настоящего этапа развития человечества рыночная экономика универсальный формой экономической координации. Поэтому экономические системы стран развивающихся исторически были построены под значительным влиянием рыночных факторов. Однако в этих странах - в отличие от тех, что были вынуждены осуществлять экономическую восстановление - развитой рыночной системы не существовало вообще. Поэтому стратегической целью выступала развитие рыночной экономики на социально-экономическом фундаменте, часто сформированном докапиталистических формациях. Таким образом, рыночной системе, создается, не свойственные
источники нестабильности. Они трансформационный характер, будучи унаследованные исторически или возникая в результате противоречий между социально-экономическими условиями и потребностями преобразований. Есть такие экономики не имеют встроенных стабилизационных механизмов и требуют проведения специальной стратегии стабилизации и создания условий для экономического роста.
Развивающиеся страны, особенно на ранних стадиях экономического развития, находятся в специфическом положении. В нестабильности их экономических систем заложен значительный позитивный потенциал - возможность выбора, которого лишены развитые экономики. Итак, от адекватности, последовательности и комплексности экономической политики и стратегии построения рыночной среды зависит долгосрочная социально-экономическая эффективность намеченных преобразований. Решающая роль в этом процессе принадлежит государству, задачей которой является направление стихийных рыночных законов в конструктивное русло. Низкий начальный уровень развития и зачаточное состояние рыночной организации обусловливают сочетание в стратегиях стран этой группы как направлений, характерных для рыночных экономик, так и специфических. К последним относятся прежде индустриализация, импортозамещения, развитие денежно-финансовой сферы и стабилизация валюты, реформа системы социальной защиты, повышение культурно-образовательного уровня населения и т.п.. Такие меры, особенно на начальных этапах, осуществляются преимущественно административными средствами.
Существенной особенностью развивающихся, является низкий исходный уровень стратегий экономических субъектов. Поэтому невозможно поручить им реализацию значительной части задач экономической координации, как это происходит в развитых странах. В условиях рыночной недостаточности, когда действенность инструментов косвенного регулирования низкая, значительная надежда возлагается на непосредственное выполнение государством предпринимательских функций. Как правило, государственная собственность сосредотачивается в отраслях, занимают ведущие позиции в процессе общественного воспроизводства, и тех, требующих приоритетного развития. В частности, в 1970-1980 pp. доля государственных компаний в добыче нефти странами ОПЕК выросла с 2% до 80%. К началу 80-х лет госпредприятия составляли более 60% общего количества предприятий в обрабатывающей промышленности Алжира, Египта, Сирии, Индии, Пакистана, Мексики. Более 90% банковского капитала Индии также принадлежало государству. Основными мотивами развития государственного сектора были стабилизация цен, мобилизация сбережений, концентрация валютных поступлений, эксплуатация природных ресурсов. Особым видом государственного предпринимательства являются корпорации развития, осуществляющих кредитования, информационное обслуживание компаний и т.д.. По мере совершенствования стратегий частных экономических субъектов доля государственной собственности может уменьшаться.
Из-за незавершенности экономической структуры и значительную зависимость от внешних рынков чрезвычайное значение приобретает привлечение данных стран в мировое хозяйство. Но в процессе интеграции они впиняються перед проблемой несоответствия национальных экономических систем интернациональным продуктивным силам. Это выражается в неадекватности экономической политики, проводимой на требованию международных финансовых органов и развитых государств, внутренним потребностям развивающихся стран. Могут усиливаться также внешнеэкономические дисбалансы, обусловленные несовершенной структурой экономики. Как показывает опыт, страны нашли оптимальный путь привлечения в мировую экономику и реализовали политику, отвечающую их потребностям и возможностям, в 70-80-х годах достигли значительных успехов, по некоторым показателям сравнявшись с наиболее развитыми странами мира. В остальных же странах, напротив, наблюдается рост внутренних и внешних противоречий.
Об эффективности стратегий стабилизации и экономического роста в развивающихся, наибольший интерес представляют регионы Латинской Америки и Юго-Восточной Азии. Экономическая политика государств, входящих в эти регионов, имеет много общих черт. Латиноамериканская и азиатская концепции является различными методами решения одной ключевой проблемы - экономической стабилизации, и сравнительный анализ методов и последствий стабилизационных стратегий в этих группах стран позволит выяснить составляющие национального успеха.
В отличие от латиноамериканских стран, в новых индустриальных странах (НИС) Юго-Восточной Азии (к которым принято относить Гонконг, Индонезию, Малайзию, Сингапур, Южную Корею, Тайвань, Таиланд, Филиппины), средние темпы экономического роста от 1965 г. составили 5,5% за год. В этих странах построена или строится высокоэффективная, конкурентная, ориентированная на экспорт экономика.
Среди развивающихся стран, выделяют также подгруппы стран-членов ОПЕК и государств Центральной Африки. Однако в странах ОПЕК экономическая политика имеет значительную свободу благодаря богатым запасам ресурсов, пользующихся высоким спросом на мировых рынках. Стабилизация и экономический рост в таком типе экономических систем осуществляются преимущественно с помощью именно этого фактора и не является последствиями специальных стратегических мероприятий. Что касается стран Центральной Африки и некоторых других (за низким уровнем экономического развития их относят даже к «Четвертого мира»), и через несформированность там институциональной системы государственной власти, большую зависимость от внешних факторов вряд ли можно говорить не только об экономической стратегии, но и о целостную экономическую систему как таковую. Следует отметить, что политика стабилизации и структурных изменений проводилась в таких странах в последнее время Международным валютным фондом, по мнению экспертов журнала «The Economist», слишком часто приводила к экономической стагнации и нуждается в радикальном пересмотре.
Юго-Восточная Азия
Стратегии экономической стабилизации и роста в новых индустриальных странах является одними из самых интересных для исследования. Основные НИС - Гонконг, Южная Корея, Сингапур и Тайвань - перешли от отсталой, полуфеодальной общественно-экономической системы к современной высокотехнологичной конкурентоспособной экономики. Такой стремительный рост позволяет сегодня говорили о достижении этими странами национального экономического успеха. Его факторы следует искать в особенностях экономических стратегий, что позволило совместить потребности эффективного приобщения к мировой экономической системы и сохранения своеобразия национальных общественно-экономических систем.
Исследователи выделяют четыре волны экономического роста в Юго-Восточной Азии. Первую волну представляет Япония; вторую - четыре «тигры» - Гонконг, Южная Корея, Сингапур, Тайвань; третью - Индонезия, Малайзия и Таиланд. К четвертой волны можно отнести «экономическое чудо» Китая и Вьетнама.
По определению предпосылок национального успеха наибольший интерес представляют страны второй волны. Исследования же опыта представителей третьей волны составляет представление о стратегии «импорта экономического роста». Но во всех НИК учитывая на их феодальное прошлое социально-экономические преобразования начинались с земельной реформы. К тому же есть основания полагать, что многие меры макро-и микроэкономической политики НИС были поддержаны относительным равенством дохода и богатства.
Значительную роль в возрождении экономик НИК второй волны сыграла государственная собственность. Государство принимала непосредственное участие в формировании производственной инфраструктуры и развития базовых отраслей - черной металлургии, тяжелого машиностроения, нефтехимии. Развитие государственной собственности предоставил процессу построения рыночной экономической структуры четкой стратегической направленности. Через несформированность частных экономических стратегий сферу объектов и субъектов государственной экономической стратегии был расширен. Постепенно государство ограничивало свое вмешательство, которое компенсировалось рыночными механизмами, которые развивались, хотя в начале 80-х годов ее доля в валовых внутренних инвестициях составляла в Тайване 49%, в Таиланде - 38%. Государство доминировала в отраслях инфраструктуры, коммунальной сфере, энергетике Тайваня, Сингапура, Таиланда, Южной Кореи.
Благодаря взвешенным направлениям государственного инвестирования в НИС наблюдалась фактическая отсутствие эффекта вытеснения частных инвестиций государственными, что является одной из методологических основ классической экономической теории. В 70-х годах доля государственных инвестиций в ВВП НИК находилась примерно на уровне средней для стран с таким уровнем дохода, а частных - на семь пунктов выше. В начале 80-х этот показатель увеличился. Лишь в конце десятилетия началось его постепенное уменьшение. Итак, речь идет о индуцирующее роль государственных инвестиций в НИС. Всего сочетание рост государственных и частных инвестиций в странах этой группы свидетельствует о оптимальное согласование стратегий государства и частных экономических субъектов.
Первым и обязательным этапом развития НИС были индустриализация и политика импортозамещения. По мнению некоторых исследователей, колоссальный успех этих стран обусловлен именно тем, что в период резких структурных сдвигов в экономике развитых стран, вызванных НТП, НИК уже имели благодаря индустриализации достаточные промышленные мощности. Это давало им возможность выхода на мировые рынки и доминирования в сегментах, которые только образовались или уволились. Одновременно с счет модернизации сельского хозяйства произошло резкое сокращение его доли в ВВП: в 1970-1991 pp. в странах второй волны от 35 до 19%, а в странах третьей волны - более чем вдвое.
Как правило, на начальных этапах развития с целью содействия национальному производству применялись барьеры для импорта, а в Южной Корее и Тайване высокий уровень внешнеторговой протекции оставался до начала 80-х годов. Согласно задач промышленной политики происходило медленное и последовательное снижение уровня протекционизма. В 60-х годах были либерализованы импорт сырья и инвестиционных товаров, в 70-х - комплектующих, в 80-90-х - потребительских товаров. В 60-х годах, когда было построено прочные основы национальной промышленности, произошел переход к экспортной ориентации. В ряде стран для финансирования индустриализации привлекались иностранные инвестиции, что способствовало ускоренному развитию, улучшению состояния экономической системы, хотя стало одной из причин экономической зависимости стран, будущих проблем их платежного баланса.
Промышленная политика в НИК исходила из ориентации на потенциальные сравнительные преимущества и изменение специализации стран в международном разделении труда. Приоритет предоставлялся отраслям, имевших «точки роста», способные благодаря разветвленным экономическим связям предоставлять инвестициям мультипликационный эффект. Поскольку последний возникает вследствие действия многочисленных экономических связей, такие точки были свойственны преимущественно отраслям, производящих сложную продукцию.
Была сделана ставка на привлечение к процессу экономической развития всех потенциальных экономических субъектов. В 70-80-х годах важным элементом государственной стратегии НИК стала поддержка малых и средних предприятий в технологической, кредитной, информационной и других сферах. Динамизм таких предприятий, быстрое реагирования на потребности рынка обусловили их быстрое развитие. В частности, в Южной Корее их доля в промышленном производстве в 1986 г. составляла 39,4 %.
Однако малые и средние предприятия объективно не могут быть самостоятельными субъектами экономической стратегии через свою значительную зависимость от внешних факторов. Следовательно, для обеспечения стабильности построенной на таких предприятиях экономической системы необходима определенная стабилизирующая структура. Поэтому одной из составляющих устойчивости экономик НИК сегодня считается именно наличие разветвленных субподрядных схем, сосредоточенных вокруг крупных предприятий. В этих схем входит большое число малых фирм, связанных не только кооперационными связями, но и финансово, за счет лизинга, обмена кадрами, переплетение капиталов. Распространены кооперация фирм с банками и владения последними акциями своих дебиторов.
Понимая, что стратегической цели - повышение конкурентоспособности на международном уровне - возможно достичь лишь с помощью действенных экономических субъектов, НИК одновременно способствуют развитию крупных фирм. В частности, в Южной Кореи, особенно в 70-80-х годах, активно осуществлялась стратегия содействия слиянием, укрупнением и расширением промышленно-финансовых групп - чеболь. их количество в течение 1975-1990 pp. увеличилась с 20 до 100, а количество фирм, входящих в них, в 80-х годах - от 400 до 850. В конце 80-х на долю 30 крупнейших чеболь приходилось около 10% ВНП, 25% импорта и 50% экспортного производства. В последние годы наблюдались попытки ограничения их деятельности, однако заметного результата они не дали. Положительной чертой промышленно-финансовых групп такого типа является то, что они созданы, в отличие от японских кейрецу, не вокруг банков, а на основе торговых компаний. Это упрощает их привлечение к международных экономических процессов, а также делает их действенными и состоятельными реализовывать последовательную экономическую стратегию. Важно и то, что они берут на себя значительную часть социальных функций государства, финансирование научных исследований и тому подобное. Благодаря таким особенностям чеболь могут рассматриваться как стабилизаторы нестабильных экономических систем.
Следует особо отметить, что государственный интервенционизм в НИК никогда не приобретал чрезмерных форм. В частности, протекционизм и дотирование отношении определенных отраслей отменялись, если окончательно было видно, что последние не смогут стать конкурентоспособным или, наоборот, что они в состоянии конкурировать уже без государственной помощи. Осознавая ограниченность протекционизма, правительства НИК применяли его преимущественно в сферах, где он мог принести быстрый результат.
С помощью введения налоговых льгот, регулирования ссудного процента, ограничения потребительского импорта и потребительских кредитов НИК создали благоприятную климат для инвестиций, необходимых для развития национальных экономик. Особое внимание уделялось развитию технологий. В Южной Корее в некоторых отраслях государство поддерживало прикладные технологические программы. Поскольку внутренние рынки были малоразвитые, а одной из определяющих составляющих является наличие рынков сбыта продукции, главное внимание было уделено развитию экспорта.
Политика стимулирования экспорта способствовала созданию нескольких десятков специализированных торговых компаний, занимавшихся экспортом и импортом. Они помогали малым и средним фирмам найти пути сбыта их продукции на внешних рынках. Такие компании благодаря своим масштабам значительно легче решали проблемы финансирования, покрытия риска, трансакционных издержек и т.п.. По мере постепенного расширения самостоятельности фирм роль торговых компаний уменьшалась.
Предпринятые меры дали результаты. В Южной Корее в течение 1960 - 1993 pp. объемы экспорта выросли с 33 млн долл.. до 82 млрд, или средними темпами 26,7% в год. С темпами 12-15% в год рос экспорт в течение 1980-1993 pp. в Сингапуре, Малайзии, Гонконге и Таиланде.
Применяя жесткий контроль за своим финансовым рынком - процентов ставкам, размещением кредитов и валюты, НИК демонстрировали более быстрые темпы роста, чем страны с либеральной моделью. По определению аналитиков, именно в Таким образом страны Юго-Восточной Азии достигли колоссальных успехов. Финансовую политику там было подчинено промышленной стратегии. К тому же стратегия финансового контроля была результативной благодаря параллельному соблюдению макроэкономической стабильности.
В 90-х годах благодаря стабильным темпам экономического роста, благоприятным финансовым показателям и расширению сфер влияния японского и южнокорейского капиталов НИК почувствовали существенный приток инвестиций. По 1990-1994 pp. ПИИ в страны Юго-Восточной Азии выросли более чем вчетверо. В середине 90-х рейсов их поступления в этот регион составил более 55% объемов, направленных в развивающиеся страны.
Однако из-за невысокого уровня развития внутренних рынков, особенно в НИК третьей и четвертой волн, главной целью данных инвестиций стало развитие экспортного производства. С одной стороны, такое их направления является источником современных техники и технологий, способствует повышению эффективности производства, увеличению доходов и ВВП, предоставляет возможность выхода на мировые рынки и уменьшает финансовый риск. С другой стороны, инвестиции снижают гибкость экспорта, препятствуют его диверсификации, приводят к разрывам в технологических цепях, могут вытеснять компании с национальным капиталом, угрожают платежного баланса стран-реципиентов. Поэтому уже в начале 90-х зазвучали предупреждения специалистов по возможного дестабилизирующим влияния такого инвестиционного бума для молодых экономик НИК третьей волны. Причины и последствия валютно-финансового кризиса 1997-1998 pp. в странах Юго-Восточной Азии требуют отдельного изучения. ее главная причина заключается именно в чрезмерной зависимости экономик НИК (преимущественно третьей волны) от зарубежных инвестиций и поступлений от экспорта. Как правило, их партнером была Япония. Курс национальных валют был существенно завышен, он опирался на высокий уровень товарообмена. Природный циклический спад, средства антиинфляционного регулирования и сокращения дефицита текущих счетов в Южной Корее, которые стали необходимыми после экономической либерализации в начале 90-х годов, нанесли значительный удар по платежных балансах стран региона. Это привело к краху валют Таиланда, Индонезии, Малайзии, за валютного кризиса в Гонконга. Учитывая, что уже сегодня центральными банками НИК содержится около 40% мировых валютных резервов, следует ожидать значительного влияния регионального кризиса на перспективы развития мировой экономики.
За последние годы компании НИК с лидерством южнокорейских чеболь активизировали инвестиции в развитые страны Запада. Эксперты выделяют определенные причины, обусловившие такой процесс. Прежде в условиях усиления борьбы с нарушениями интеллектуальной собственности приобретения контрольных пакетов акций предоставляет наилучшую возможность доступа к дорогостоящих технологий. Поскольку НИК непосредственно зависят от японского капитала, это позволяет использовать косвенные пути для владения новейшими технологиями и уменьшения зависимости от импорта. Распространено приобретение контрольных пакетов акций известных фирм с целью завладения их товарными знаками и занятия соответствующих позиций на рынках. Имея собственные компании в развитых странах, можно быстро начать производство нужной продукции, реагируя на рыночную конъюнктуру, а также наладить взаимное обеспечение компонентами между предприятиями. Наконец, приобретение иностранных предприятий имеет стабилизирующую эффект, поскольку снижает зависимость компаний от региональных рынков и конъюнктуры и позволяет сгладить цикличность экономики.
Роль правительства в НИС можно сравнить с катализатором: сила его воздействия зависит не от финансовой мощи, а прежде всего от приоритетов внутренней политики (Образование, развитие инфраструктуры, содействие налаживанию институциональных схем). Действенность механизмов реализации этих мер обусловлена использованием опыта стран-предшественниц и адаптивностью государственной политики. Последнее оказалось возможным благодаря системе взаимодействия экономических субъектов и сети институтов сотрудничества государства с частными экономическими субъектами, их корпоративными организациями. Задачей государства стало не замещения, а дополнения рынков, повышения их эффективности, поддержание финансовой стабильности, обеспечения максимально благоприятных условий для частных инвестиций и социального согласия.
Такая стратегия реализуется лишь в условиях сильной государственной власти. Поэтому специфической чертой формирования НИС было существование в большинстве из них тоталитарных политических режимов. Следует отметить, что тоталитаризм в этих странах существенно отличается от европейского, так положительно влияет на достижение общественного согласия. Модели патерналистского авторитаризма, практиковалась в НИК, присущие этические ограничения прагматизма власти, технократический идеал, заключается в наличии честной и образованной элиты, конфуцианское стремление к политики общественного мира, идеология экономического роста. Исследователи отмечают высокий уровень расходов на образование в НИС. Система образования было ориентирован на ускоренное преодоление неграмотности, имевшее целью повышения квалификации рабочих и улучшение детского образования, т.е. придавало этой системе стратегической ориентации. Поощрялись и субсидировались образовательные программы на предприятиях. Значительное внимание уделялось изучению зарубежного опыта и заимствованию знаний.
Итак, помимо экономических и политических факторов, не последнюю роль в развитии НИС сыграли социокультурные факторы как элемент сравнительных преимуществ в международной конкуренции. Правительствам этих стран удалось совместить
в своей экономической стратегии рационализм и прагматизм западной цивилизации с традиционными коллективистскими мировоззренческими позициями конфуцианской этики. Благодаря этому сформировалась идеология экономического роста, произошло объединения усилий нации вокруг общей цели. Воплощение этой стратегии способствовало развития национальных традиций предпринимательства и деловой культуры, основанных на самодисциплине, доверии и ответственности, распределении результатов роста между всеми членами общества, на повышении образовательного уровня и укреплении технологической и инженерной культуры. На укрепление национальной консолидации также повлияли «пожизненный найм», использован некоторыми НИК из опыта Японии и система оплаты труда, при которой заработная плата рабочих напрямую зависит от успехов, достигнутых фирмой. Это сформировало специфическую мотивационную систему, стала основой восточноазиатские модели «экономического чуда».
Латинская Америка
Исследователи выделяют три периода в экономической истории Латинской Америки XX в. Период либерализма и свободной торговли, при котором регион функционировал как сырьевая база для развитых экономик, закончился в период кризиса 30-х годов. Он изменился этатистским периодом - периодом индустриализации и формирования инфраструктуры, с высокой степенью государственного вмешательства. Его завершение в середине 70-х годов отмечено гипертрофией роли государства в экономиках большинства стран региона, ростом инфляции и дефицита бюджета. После этого экономический развитие латиноамериканских государств замедлился, а с 1981 г. большинство из них оказалась в сильнейшей за последние 50 лет экономическом кризисе. Сократились темпы производства, росла безработица, усиливалась инфляция, ухудшалось внешнеэкономическое положение. Соответствующие изменения
произошли в сфере экономической политики. Поэтому с середины 70-х - начале 80-х годов начался неолибералистський период характеризовался приходом к власти во многих странах военных хунт. Они осуществляли жесткий курс на ограничение государственного вмешательства, приватизации и т.д..
В течение каждого из указанных периодов происходило некоторое повышение стабильности экономик региона, пока экономическая политика отвечала потребностям экономической системы. Однако из-за несовершенства прежде институтов государственной власти эта политика постепенно сама становилась дестабилизирующим фактором, вызывая экономические и социальные потрясения. Чрезмерное огосударствление ослабило динамичность экономических систем. Поэтому они были бессильны, в отличие от экономик НИК, эффективно приобщиться к мирохозяйственной системы, зависимость от которой оставалась большой.
Внедрение МВФ финансовой дисциплины среди должников и рост торговых доходов, которые можно было использовать на выплату долга, стали причиной чистого оттока финансовых ресурсов из региона. Это происходило одновременно с относительно медленным ростом цен на первичные товары составляли 80% экспорта Латинской Америки. Итак, либерализации экономическая стратегия, проводимая на требованию МВФ, вызвала в странах региона в начале 80-х значительный экономический спад. Это значительно ухудшило и социальную ситуацию.
Согласно заемных соглашений с МВФ стратегии урегулирования охватывали рестриктивную денежную и финансовую политику, сокращение бюджетных дефицитов через повышение налоговых ставок и сокращение государственных расходов, повышение обменного курса национальных валют, снижение заработной платы и поддержания положительных процентов ставок.
Сокращение дефицита такими мерами отрицательно сказалось на экономической активности и занятости. Опыт показал, что при финансовой либерализации неравновесие рынков товаров, валюты, активов отражается на кредитном рынке в абсурдно высоких процентов ставках, не позволяющие ликвидировать эту неравновесие. Направить ресурсы в конкурентоспособные или импортозамещающим области было невозможно.
Пытаясь создать благоприятные условия для развития промышленности, во второй половине 80-х годов правительства стран региона применяли льготные процентные ставки по кредитам, в реальном выражении составили - 23,5% в Бразилии, - 24,0% в Мексике. Однако из-за несовершенной систему контроля за целевым направлением кредитов этот рычаг экономической стратегии оказался малоэффективным.
Отток финансовых ресурсов за границу ухудшил возможности инвестирования за счет национальных сбережений, несмотря на увеличение последних. Импортная способность ограничена, и из-за недостаточного количества импортных компонентов стало невозможным использование недогруженных мощностей. Это фактически стало основной препятствием экономического возрождения региона. Однако сокращение оттока ресурсов обязательно должно сопровождаться использованием полученных средств на преобразование в структуре экономики. В частности, Бразилия в ответ на нефтяной кризис 70-х годов переориентировала производство на замену импорта топлива, в результате чего ей удалось сочетать быстрый экономический рост в 80-х с балансированием внешних счетов.
В такой ситуации многие государства региона вынуждены были поддерживать неконкурентоспособные производства вместо конкурентоспособных на сокращение количества импортируемых компонентов внутреннего
производства и потребления. Одновременно были повышены цены на конкурентные товары.
Из-за попытки сократить инфляцию исключительно ценовым контролем в ряде стран Латинской Америки и цены подупали за счет сокращения производства, а поскольку программы стабилизации предусматривали контроль только по одной ключевой цене (в частности труда), другие благодаря инфляционным ожиданиям продолжали расти. Если инфляцию пытались контролировать и устанавливали обменный курс исходя из ориентиров ее уменьшения, то темпы девальвации превышали сокращения цен. Цены на импорт росли до уровня внутренних, а не наоборот. Снижение реального обменного курса разрушило доверие к валютной политики и вызвало постепенное замещение внутренних товаров импортными.
Вообще теории инфляции спроса и инфляции издержек совпадают в оценке рычагов запуска и развития инфляции, противоречия между ними возникают только в случае ее внезапного всплеска. Если инфляция вызвана ростом потребления, она не может существовать в условиях спада. Однако инфляция издержек вполне совместима с экономическим спадом.
Поскольку меры экономической либерализации имели преимущественно монетарный характер и не способствовали перестройке реального сектора, в первой половине 80-х во многих странах Латинской Америки произошли внезапные всплески инфляции, вызванные ростом совокупного спроса через увеличение денежного предложения после монетарных рестрикций. Поэтому главное внимание было сосредоточено на контроле за спросом, а если темп роста цен превышал мировой, он сочетался с девальвацией для повышения международной конкурентоспособности. Такая стратегия представляет определенную опасность экономической дестабилизации, поскольку рост цен вследствие их либерализации может изменить структуру потребления и сократить спрос на ряд товаров, что является эластичным.
Специфику кризиса в странах Латинской Америки предопределяет то, что политики сокращения внешнего дефицита и стабилизации реализовались одновременно. Ведь существуют несовместимые их компоненты, в частности девальвация в условиях значительных объемов импорта давить на расходы, выступать инфляционным фактором и затруднять стабилизацию. Поэтому эксперты рекомендовали прежде проводить политику сокращение дефицита, связанную со структурной перестройкой, даже за счет некоторого роста инфляции.
Задачей экономической политики стало изменение процессов регулирования, чтобы сделать возможным сочетание поддержания внешнего баланса с экономическим ростом, достижения автономными, справедливого и эффективного развития.
После провала стабилизационной политики первой половины 80-х годов в стране были по вторую попытку. Новая стабилизационная стратегия предусматривала введение жесткой денежно-кредитной, бюджетной экономии и внешнеэкономической либерализации. Под контролем центрального банка было сосредоточено около 92% депозитов частных банков. Это привело к резкому уменьшению кредитования и падение инвестиций. Одновременно в течение 1988 г. инфляция сократилась от 18 до 0,6 % В месяц.
Был подписан ряд «пактов экономической солидарности». Согласно им государство обязывалась поддерживать валютный курс, тарифы, некоторые потребительские цены, трудящиеся - Не применять крайние меры борьбы за повышение зарплаты, а предприниматели - Не повышать цены выше определенный уровень. Введение фиксированного валютного курса и слишком медленная девальвация способствовали снижению относительных цен на импорт, к тому же неблагоприятный инвестиционный климат предопределял преимущество в импорте потребительских товаров. Следствием такой стратегии стало увеличение сбережений, кредитования и уменьшения кредитного процента, что способствовало восстановлению инвестиций. В 1989 г. после трехлетней стагнации В Мексике возобновился рост ВВП. Выросли и объемы прямых иностранных инвестиций.
С 1994 г. в Бразилии был введен «Плано реал», в задачи которого входили ликвидация бюджетного дефицита, сокращения инфляции. В результате его реализации удалось восстановить рост ВВП. Для оздоровления финансовой системы и поддержки национального банковского капитала в 1995 г. была разработана Программа стимулирования и реструктуризации национальной финансовой системы. Только за два последние месяцы того же года центральным банком по этой программе было предоставлено финансовую поддержку в общей сумме 6 млрд дол.
Стратегию бюджетной экономии и денежно-кредитных рестрикций был применен в Аргентине, которая также пережила в конце 80-х - начале 90-х период усиления нестабильности. Был введен фиксированный валютный курс и либерализованы внешнюю торговлю. Это способствовало резкому уменьшению инфляции от 200% в месяц летом 1989 г. до 1,5% в августе 1992 p., сокращению бюджетного дефицита от 9% ВВП в 80-х годах до 1,8% в 1991 г. Вместе нерешенные социальные проблемы, неравномерность развития регионов (экономический спад в некоторых из них в течение трех лет составил 25%) привели к усилению социальной напряженности, маршей протеста и восстаний.
Либерализации экономическая стратегия стимулировала приток капиталов в страны региона во второй половине 80-х - первой половине 90-х годов, хотя из-за отсутствие специальной промышленной стратегии эти капиталы не вызвали рост производства и находились преимущественно в форме краткосрочных.
Определяющей причиной кризиса в Латинской Америке 80-х - начале 90-х годов была переоценка способности частных экономических субъектов реализовывать эффективную экономическую стратегию в условиях несовершенного рыночной среды. Вследствие этого либерализации государственные стратегии имели незначительный успех и были эффективны лишь в краткосрочном достижении экономической стабильности. Так как и в НИК, в государствах Латинской Америки промышленное лобби оказывало значительное влияние на государственную экономическую политику. Однако удельный вес промышленности в ВВП здесь была значительно ниже. Поэтому ориентация на интересы исключительно промышленников привела к упадку сельского хозяйства и в структурных диспропорций. Приток капиталов использовался преимущественно на частное потребление, а через стратегию сокращения госсектора и дефицита бюджета резко уменьшились внутренние инвестиции. К тому же большинство инвестиций вкладывалась в имеющиеся активы при приватизации по низким ценам. Несмотря на это, в латиноамериканских странах происходила ускоренная приватизация как необходимое условие предоставления кредитов МВФ. Особенностью приватизационных программ было передачи предприятий иностранным фирмам в рамках конверсии внешнего долга, не осуществляло дополнительных инвестиций в экономику.
Специалисты высказывали опасения по поводу того, что подобные институциональные изменения являются малоэффективными и нежелательными учитывая национальной безопасности. В связи с этим против приватизации прибыльных компаний выступил президент Чили. Приватизировать только нерентабельные предприятия было решено в Парагвае, необходимо отметить, что в ряде стран, в частности Бразилии, Аргентине, произошло удачное сочетание политики сокращения оттока финансовых ресурсов с использованием полученных средств на структурные преобразования.
В 90-х годах начался следующий этап развития стран региона. Происходят процессы экономической интеграции, разрабатывается специфическая модель регионального разделения труда. Весомое значение приобрели социальные аспекты стабилизационных стратегий, взвешенным является подход к вопросам институциональных изменений.
Восстановление в регионе экономического роста, оживления потребительского спроса вызвало увеличение импорта (на 16% ежегодно в течение 1991-1994 pp.). Время произошло уменьшение импорта компонентов, что привело к недогрузке производств и сокращение экспорта. Темпы роста последнего составляли всего 6 %. Значительный вклад в этот процесс внесли также политики денежно-финансовой стабилизации, обусловившие высокие процентные ставки и, соответственно, высокие курсы национальных валют. Следствием 80-х годов, когда в регионе практически не реализовывалась промышленная политика, стало ухудшение конкурентоспособности местных производств и структуры экспорта. Так, за 1980-1991 pp. импорт латиноамериканских стран увеличился на 23%, а цены на него - на 6%. Рост экспорта составил 37% в стоимостном выражении, тогда как цены на экспортируемые товары снизились на 78%. Итак, произошло ухудшение торговых балансов большинства стран Латинской Америки. Уверенность в устойчивости восстановления экономической стабильности в начале 90-х годов было подорвано, в том числе и кризисом 1994 г. в Мексике, считалась образцом либерализационных реформ.
Таким образом, главное противоречие государственной стратегии в странах развиваются, - это противоречие между потребностями внутренней стабилизации и приспособлением к условиям международных экономических отношений. Она может выражаться в неадекватности экономической политики,
проводится по требованию международных финансовых органов и развитых государств, внутренним потребностям развивающихся стран, или в усилении внешнеэкономических дисбалансов через несовершенную структуру экономики. Большая зависимость от экспорта заставляет эти страны приспосабливаться к поведению более развитых партнеров. Как показал опыт, страны, которые нашли оптимальный путь включения в мировую экономику, проводили политику, отвечающую их реальным потребностям и возможностям, осуществили в 70-80-х годах мощный прорыв и стали за ряду показателей наряду с наиболее развитыми странами мира. В отличие от НИК, страны Латинской Америки испытывают существенных потерь от обострения противоречий между национальной и мировой экономическими системами. В течение 80-х годов ВВП ведущих стран региона характеризовался периодами спада и роста, однако целом оставался практически на уровне 1980 г. Это позволяет говорить об указанном период как о «потерянное десятилетие».
Зависимость развивающихся стран, от спроса на экспорт и притока иностранных капиталов делает их чувствительными к циклическим колебаниям развитых экономик. В частности, в 1995 г. замедлился экономический рост в Латинской Америке и развитых странах, тогда как в НИК оно ускорилось. Итак, в отличие от последних в латиноамериканских странах процесс интернационализации происходит в форме роста веса экзогенных факторов экономической системы, которые могут осуществлять существенное дестабилизирующее влияние. Таким образом, шоковая терапия, которая должна краткосрочные успехи, оказалась малоэффективной в стратегическом измерении.
Сложность проведения реформ заключается в необходимости соблюдения условий кредиторов. Эти условия фактически превращают государство на объект экономической стратегии развитых стран, международных органов или транснациональных корпораций, из-за чего нарушается целостность экономической системы самой страны. Поэтому еще в 80-х годах экспертами ООН было высказано рекомендации странам-кредиторам по предоставлению должникам большей свободы в разработке собственной экономической политики и введение ответственности кредиторов за гарантированные темпы роста. В последние годы целью противостояния экспансии интересов развитого мира происходят процессы региональной интеграции развивающимся странам.
Результаты экономической политики развивающихся стран
В 2005 г. чистый приток частного капитала в развивающихся, достиг рекордно высокого уровня, составив 491 млрд дол. Это было обусловлено процессом приватизации, слияниями и поглощениями компаний, финансированием внешнего долга, а также устойчивым интересом инвесторов к рынкам облигаций, номинированных в местной валюте, в странах Азии и Латинской Америки. Рост потоков капитала, в том числе рекордный объем банковского кредитования и выпуска облигаций, кроме прочего, совпал с тем, что темпы экономического роста развивающихся стран, в прошлом году составили 6,4%, превысив более чем вдвое показатель развитых стран, который составил 2,8%.
Увеличение притока капитала стало результатом глубокой уверенности в перспективах роста экономики некоторых развивающихся стран. Страны пользуются преимуществами от улучшения состояния мирового рынка и инвестиционного климата, при этом более тесное глобальная финансовая интеграция ставит перед разработчиками политики как развитых стран, так и развивающихся, сложные задачи по поддержки экономического роста и финансовой стабильности.
Несмотря на неопределенности, вызванные высокими ценами на нефть, повышением глобальных процентов ставок и ростом дисбаланса мировой платежной системы, произошло резкое увеличение притока частного капитала в страны, развиваются (по некоторым оценкам 192 млрд долл.. сравнению с 85 млрд в 2003 г. Это связано с высоким уровнем ликвидности на глобальных рынках, стабильным повышением кредитоспособности развивающихся стран, снижением доходности капитала в богатых странах и повышением интереса инвесторов к активам на финансовых рынках стран с развивающейся экономикой. Многие из этих стран повысили свой кредитный рейтинг.
Такой прирост капитала является безусловным следствие роста ВВП в странах с низким и средним уровнем доходов, что происходило в основном за счет Китая и Индии, где темпы экономического роста в 2005 г. составили 9,9 и 8% соответственно. По исключением этих двух стран, темпы роста в других странах-импортерах нефти снизились и составили 4,3% по сравнению с 5,7% в 2004 г. К концу 2008 г., по прогнозам темпы роста предположительно будут превышать 5% в Африке, Азии и Восточной Европе и приближаться к 4% в Латинской Америке.
Резкий приток капитала также является результатом расширения торговых потоков и финансовой интеграции между развивающимися странами. В 2004 г. объем торговли «Юг-Юг», т.е. между развивающимися странами, увеличился до 562 млрд долл. сравнению с 222 млрд долл.. в 1995 p., и его доля составила 26% всего торгового оборота развивающихся. Объем прямых иностранных инвестиций между этими странами также увеличился, достигнув в 2003 г. 47 млрд долл.. по сравнению с 14 млрд долл.. в 1995 p., что составило 37% общего объема ПИИ в странах развиваются.
Итак, несмотря на то, что потоки частного капитала между странами развивающихся составляют относительно небольшую часть общемировых потоков, в первых является потенциальная возможность изменить направление финансов на цели развития, особенно если темпы экономического роста в развивающихся странах, как ранее, опережать темпы развитых стран.
Благоприятные экономические показатели развивающихся стран, основывались на разумных целях и мероприятиях их экономической политики, но они также являются результатом благоприятных внешних условий, которые, как ожидается, могут ухудшаться. Многие развивающихся стран, уже исчерпали профицит бюджета и другие преимущества, которые позволяли им компенсировать рост цен на нефть, сохраняя при этом быстрые темпы роста. Наконец, они остаются уязвимыми для дальнейших внешних потрясений. Такими рисками могут быть «перегрев» экономики некоторых стран, неконтролируемое углубления глобальных диспропорций, внезапное нарушение поставок нефти, возможное падение цен на другие сырьевые ресурсы, которые являются источником доходов в многих развивающихся странах, и т. д.
На фоне обнадеживающей тенденции увеличения притока капитала в страны развивающихся между ними сохраняется разрыв в доступе к международным кредитным ресурсов. Одна группа стран начиная с 2002 p., Регулярно выпускает облигации. В нее входят Китай, Чили, Малайзия, Мексика и Таиланд, которые имеют более высокий инвестиционный рейтинг, чем другие страны. Вторая группа стран имеет доступ к банковских кредитов благодаря наличию источников стабильных доходов в виде экспорта, трансфертных платежей или добывающих отраслей, но не имеет доступа к рынков облигаций. Третья группа охватывает страны с низким уровнем доходов, которые не имеют доступа к частному капиталу, за исключением краткосрочных инструментов финансирования торговли или прямых иностранных инвестиций, и в основном зависят от официального финансирования своих долгосрочных потребностей в капитале.
Эта последняя группа стран получает выгоды от увеличения официальной помощи развитию (ОПР) и от списания долга. В 2005 г. доноры расширили объем ОПР до 0,33% от их валового национального дохода (ВНД), что значительно выше 0,22% в 2001 p., и лишь немного ниже самого высокого показателя 0,34%, достигнутого в начале 1990-х лет. Большая часть упомянутого рекордного роста объемов официальной помощи в 27 млрд долл.. стала возможной благодаря списанию внешнего долга только двум странам - Ирака и Нигерии. Однако последние тенденции указывают на то, что доноры прилагают усилий по расширению программ помощи. Объем ОПР, вероятно, уменьшится до 2007 г. по сравнению с рекордным показателем 106 500 000 000 дол. в 2005 p. из-за сокращения масштабов списания долга, но будет снова постепенно увеличиваться до 0,36% ВНД в 2010 Доноры планируют до упомянутого года выделить не менее половины 50-миллиардного прироста ОПР странам Африки, расположенным южнее Сахары, таким образом, вдвое увеличив объем помощи данному региону. Кроме того, списание долга, предоставленное в рамках «Инициативы по облегчению долгового бремени бедных стран с высоким уровнем задолженности »(НИРС) и« Инициативы по сокращение многостороннего долга »(MDRI), значительно облегчит его обслуживание странами-реципиентами, обеспечив им дополнительные финансовые средства, необходимые для поддержки прогресса в достижении «Целей развития тысячелетия».
